Пока решаю, как осторожно подойти к этой щекотливой теме, Света допивает свой коктейль маленькими глотками, всё сильнее морщась.
— Тьфу, гадость какая, — резюмирует, отставляя подальше пустой стакан. — Веришь, только ради Ромы пью эту дрянь.
— Ты сама уже зелёная, как этот коктейль. Пойдём отсюда, раз твой принц ускакал на своём мерине.
— Ты к нему жестока, — улыбается сестра, поднимаясь с места. — Он же не знает, что я его люблю. Иначе бы не ушёл.
Всё-таки в двадцать лет голова ещё слишком переполнена разными глупостями. А у Светы их слишком много. Как жаль, что людям сложно стать умными и мудрыми без набитых жизнью шишек и разорванных в клочья сердец.
— Блажен, кто верует. Но да, мне не нравится, что моя любимая красавица-сестра бегает за каким-то мужиком. Ни один этого не сто́ит.
— Жаль, что ты его не увидела, — сокрушается Света, когда мы едем обратно домой на такси. — Он всё-таки потрясающий.
Стремительно наступает вечер, и сумерки окутывают город плотной пеленой. Сограждане отдыхают после трудового дня за яркими окнами бесчисленных кафе и ресторанчиков, а мне вдруг отчаянно хочется выпить кофе в каком-нибудь крошечном баре, наблюдая за неспешно проплывающей мимо жизнью, и забыть хоть на мгновение обо всех тревогах и волнениях.
— Но ты же его не знаешь совсем, — напоминаю, но Света отмахивается от меня, как от надоедливой мухи. — Ладно бы он на твоих глазах кого-нибудь из огня вынес или ты с ним хотя бы парой слов перебросилась, а так… Картинка, образ. Вон, в певца какого-нибудь влюбись лучше — для психики безопаснее.
— Иногда никакие слова не нужны или геройские подвиги. Я просто чувствую, что он нужен мне, а больше ничего знать не хочу.
Света отворачивается к окну, и я понимаю, что никакие доводы рассудка не помогут, пока эта дурь из неё не выйдет сама по себе или её не выбьет жизнь.
И пока едем в полной тишине домой, я думаю о настойчивом незнакомце. И, вроде бы, в нём есть абсолютно всё, что раздражает меня в мужчинах: наглость, нежелание слушать других, излишняя самоуверенность, выставленная на показ сексуальность, но он упорно лезет в мысли, хоть ты тресни.
Но позволяю себе думать о нём, потому что уверена: никогда мы больше не увидимся, а значит, могу в своём воображении рисовать абсолютно всё и никто об этом никогда не узнает.
6. 5. Ксения
Отчёт всю ночь упорно не хотел сходиться, хоть головой об стену бейся. Я крутила цифры и так и эдак, результат оставался неизменным — нулевым. И не то, чтобы я была такой уж тупицей — напротив, просто мысли никак не хотели течь в нужном направлении.
Плодотворной работе не помогали ни литр крепкого кофе, ни любимые яблоки, ни мамина фирменная запеканка — голова упорно отказывалась работать, а события прошедшего вечера как-то странно действовали на меня. Я стала рассеянная, а такая я себе категорически не нравилась.
Но я настойчивая, когда нужно. Особенно, если дело касается работы.
Всё-таки одолела отчёт, хоть и пришлось потратить на это целую ночь, но я официально могла гордиться собой.
И вот сейчас, пьяная вынужденной бессонницей и злая из-за дурацкой просьбы шефа явиться на работу раньше, вбегаю в двери нашей компании, торопясь на аудиенцию с дражайшим руководством.
Наша фирма снимает первый этаж старого пятиэтажного дома в довольно тихом районе города, и я рада, что здесь нет извечного шума офисных центров делового квартала. На парковке едва ли три машины и те, если не считать автомобиль шефа, принадлежат жильцам. Возле нашего входа практически некому парковаться, увы.
