– Фух… – вздохнул я и остановился. Я взял ее руку и приложил к сердцу, которое колотилось в тревоге, словно спешило выпрыгнуть. – Ты себе не представляешь, сколько у меня уже мыслей. Почему он проснулся и беспокоен? Или у него болит животик, или вдруг он голоден, а может у него подскочила температура, а няня не знает, что делать…
– Мой ты заботливый папочка… – погладила она меня по щеке, улыбаясь. – Никогда не подумала бы, что брутальный Серый станет таким сентиментальным. Не переживай, наша няня очень опытный работник с медицинским образованием, ты сам провел строгий отбор. И случись что, она со всем справится.
– Люблю вас… – посмотрел я в ее бездонные глаза. – Больше всего на свете люблю вас. Больше жизни люблю вас. Если вас не будет рядом, я просто умру. Вы – мое все!
– Идем – улыбаясь, потянула она меня за руку.
Мы забрали верхнюю одежду из гардероба, и уже полчаса спустя я сидел у кроватки сына.
– Он как чувствовал, что вы придете. Как только начали открывать входную дверь , сразу открыл глазенки…– слышал, как говорила няня Арине, когда та ее провожала.
– Да, у них с отцом особая связь…
– Да, родной мой… у нас особая связь – шептал я, поглаживая крохотную головку своего малыша. – Ты чего проснулся? Хотел, чтобы папа с мамой тебя уложили, чтоб мама тебя укачала в кресле… да? – Арсений смотрел на меня своими голубыми глазками, словно понимал все, что я говорю.– Я знаю. Слаще маминых объятий ничего нет. Как я тебя понимаю, дружище, – мой сын широко улыбался мне, а я летал от переполнявших меня эмоций. Седьмое небо это слишком низко, чтоб передать то, насколько сильно я счастлив, когда мой сын улыбается. Фосфора со всего мира не хватит, чтоб показать, как я свечусь от радости, когда мой сын пытается ухватить меня за палец, а потом, поймав его, крепко-крепко держит.
– Пора спать, дорогой, – почувствовал я легкое прикосновение к плечу.
– Я быстро в душ, пока ты укачаешь Арсения, – я обнял и поцеловал жену в ее манящие губки.
– Тебе уже нужно уходить…– чуть ли не вытолкнула меня Арина за дверь детской.
– Да, я понял. Уже ухожу,– не хотелось отпускать ее руки.
– Ты должен научиться жить без нас, любимый, – отпустив мою руку, серьезно сказала она.
– О чем ты? – не понимая к чему Арина клонит, я попытался сделать шаг обратно в комнату, но Арина преградила мне путь, став у самой двери.
– Нет! – положила она мне руку на грудь. – Уже нельзя, ты теперь один, и должен отпустить нас!
– Что ты несешь, как один? Что происходит? – Я начинал злиться от того, что не понимал к чему это все. Все же думая, что мне показалось,взял я ее за руки. Они казались ледяными. – Да ты замерзла совсем. Что с тобой, родная? – тер я ее руки, пытаясь согреть.
– Любимый, мне очень тяжело, отпусти нас…
– Куда отпустить, что ты говоришь такое? – Я поднял глаза, пытаясь рассмотреть на ее лице улыбку, но она была очень серьезной. Ее небесного цвета глаза словно стали ледышками. От ее взгляда мне стало жутко холодно. Меня охватила паника. Сердце колотилось , а от его взгляда кололо в груди. Словно она пронзала в меня тысячей мелких льдинок. Я растерялся и не мог понять, что происходит. Почему все вдруг изменилось, и что произошло с моей любящей женой?
– Мы не сможем обрести покой, пока ты не отпустишь нас. Все хорошо… Ты все видишь сам. Арсений в порядке, и я тоже. Но ты должен жить дальше, отпустив нас. Прощай, родной, – она выдернула свои руки и резко закрыла передо мной дверь.
