— Стоять! — рявкаю я и с очень милой улыбкой протягиваю ему свое платье.
Ну-ну. Ты на мой территории, а здесь действуют мои правила.
— У меня там ребенок.
— Дети в такое время спать должны, — хмурится он, а его брови лезут на лоб.
— А вдруг она воды захочет попить или в туалет? — возмущаюсь я. — Прикройтесь хотя бы.
Он улыбается и все же прикрывается платьем. Вот так-то лучше.
Ладно, мэр города – не вор. Вряд ли он тут что-то украдет. Хотя у нас и брать нечего. Ох, у меня даже одежды нет для него.
— Погодите, вы сказали – завтра? — хмурюсь я.
— Да, сейчас по городу нельзя передвигаться в человеческом облике, — поясняет он. — Совсем забыл про это.
— Ну, раз так, то я могу вам на диване постелить, — чешу затылок. — Не выгонять же вас на улицу.
Тем более он же мне домой помог попасть. Это просто благодарность. И ничего больше.
Я даю ему свой постфон, оставленный на подлокотнике кресла, а сама забегаю к себе в комнату и надеваю длинную кофту. Направляюсь в спальню к дочке.
Тихо, стараясь не шуметь, открываю дверь и смотрю внутрь.
Сьюзи сопит, прижимая к себе своего розового волка. Я поправляю ее одеяло, немного съехавшее на пол. Ох, она его еще и перекрутить успела.
Веду пальцами по ее голове и, едва прикоснувшись губами, целую. В глазах собираются слезы. Если б не Киллиан, я бы сюда не вернулась. Отгоняю от себя мрачные мысли. Все же хорошо закончилось.
Да, у дочки мама — дура летающая.
Драконица отзывается к детенышу, передавая свое тепло. Сьюзи улыбается сквозь сон, а ее дракончик отзывается едва слышным рыком.
Выхожу в гостиную, но Киллиана здесь нет. Ну, и ладно. Вот и отлично, что он так быстро слинял… А, нет.
Дверь из уборной открывается, оттуда валит пар. Киллиан выходит в обмотанном вокруг бедер полотенце. Фух, это не наши, а Грахемовские полотенца. Лили говорила, что какие-то их вещи остались в квартире, и я могу ими пользоваться.
Он у меня дома. Голый. Поверить не могу. Сам мэр Левитании. Гад, который мне жизнь портит. Хотя работать в магазине не так плохо.
— Я тут решил, что ваше платье мне не особо идет. И пока мои люди везут одежду, то я лучше в полотенце посижу, — усмехается он, глядя на мое лицо.
И если вот там, на пятачке, было темно, и я не очень хорошо видела его тело, то сейчас можно насладиться по полной программе.
— Да, конечно, — киваю я, сглатывая.
Ох, в горле пересохло. Устремляюсь на кухню и наливаю себе воды. Отпиваю глоток.
Сзади. Резко разворачиваюсь. Часть воды проливается на пол.
— А мне воды? — спрашивает он, самодовольно улыбаясь.
Смотрит своими синими глазами, будто гипнотизируя.
Я протягиваю ему чашку с остатками воды.
— Благодарю, — говорит он, слегка улыбаясь.
Наши пальцы соприкасаются, но мы быстро убираем их друг от друга. Я отвожу взгляд. Краснею перед ним, как школьница.
— Как тебе в городе? — спрашивает он.
— Мне нравится, — пожимаю плечами.
— Вот и отлично.
— Ну, кроме того, что я не работаю там, где хочу.
— Что поделать? К мэру ходила? — уточняет он издевательским тоном.
— Ходила.
— И что он?
— А то вы не знаете?
— Да, еще тот гад. Диктатор, — он ставит чашку рядом со мной.
— Ну да. Не дает матери-одиночке работать там, где она хочет, — вздергиваю подбородок.
— Может, считает, что это не самое лучшее место для нее?
— Может, она сама способна решить? — распаляюсь я и скрещиваю руки на груди.
— Ну, что поделать. “Подстреленный” брых принадлежит мэру. Большая часть, конечно. Так что он тоже может решать.
