Я опустилась на корточки и попыталась выдрать свою вещь. Но Петухов только на пальцы наступил, заставив вскрикнуть от боли, а слёзы навернуться на глазах. Одёрнула руку и тут же ею затрясла, испепеляя одноклассника взглядом. С трудом сдерживаясь от того, чтобы что-то пожелать ему.
— Петухов, свали, а, — Царицын ленивой походкой подошёл к нам и грубо пихнул одноклассника плечом.
Моё сердце тут же заколотилось, ладошки стали влажными, а глаза в панике заметались по коридору. В итоге глаза опустила на начищенные ботинки Царицына. Даже в этом он был идеален. Я боялась поднимать на него взгляд. Только торопливо сграбастала грязную тетрадь с пола и поднялась.
— Эй, ты как? — Даниил засунул руки в карманы школьных штанов.
— Нормально, — я смотрела в пол.
Поднять глаза на такого красивого, такого невероятного Царицына я не могла. А встретиться с ним взглядом было выше моих сил.
— Настя, я хотел позвать тебя в актовый зал, — Даниил подошёл ко мне ближе.
— Зачем? — я насторожилась.
— Сказать кое-что хотел. Придёшь после пятого урока? — послышалась неуверенность в его голосе.
— Мне домой нужно.
— Обещаю, что надолго тебя не задержу. Придёшь?
Я только кивнула, так и не осмелившись поднять на него глаза. И голову поворачивала так, чтобы шрам особо заметно не было.
Даниил ушёл в класс, а я ещё некоторое время стояла у окна, прижимая к белой, выглаженной блузке грязную тетрадь и смотрела на дверь, за которой скрылся Царицын.
После уроков, которые высидела с огромным трудом, поспешила в актовый зал. Вошла нерешительно, нервно оглядываясь. Царицына не было. Я собралась уйти, но дверь в помещение открылась и вбежал запыхавшийся парень.
— Прости, — он поймал мой взгляд и улыбнулся. — Историчка задержала.
— Что ты хотел? — я снова взгляд торопливо отвела и отвернулась, став к Даниилу боком. — Почему именно здесь?
— Насть, — Даниила бросил рюкзак на пол и решительным шагом подошёл ко мне, — ты мне нравишься.
Он замер в нескольких шагах, нервно сжимая и разжимая кулаки.
— К-к-кто? Я-я-я? — заикаясь, поинтересовалась я.
— Да! Ты.
Я счастливо и широко улыбнулась. Преодолела расстояние между нами, приподнялась на носочки и прикоснулась ртом к губам Даниила. Жмурясь, выдохнула:
— Я люблю тебя.
Вздрогнула, когда раздались громкие хлопки и хохот. Отшатнулась от Даниила и с испугом уставилась на своих одноклассников, высыпавших из-за кулис на сцену.
— Вы только посмотрите! Страшилка влюбилась.
— Кто такую уродину полюбит.
— Чудовище.
— Уродка.
Меня стали толкать со всех сторон. Дёргали за блузку, отрывая пуговицы и заставляя ткань трещать. Больно щипали. Кто-то ударил по голове. Я с трудом удержалась на ногах и не упала на пол.
— Охладись, страшилка. Очнись. Неужели ты думала, что тебя кто-то может полюбить?
Я задохнулась от неожиданности и холода, когда сзади на голову вылили ледяную воду. Только рот открывала, жадно глотая воздух. Вытерла лицо ладонями и вскинула подбородок. Выпрямила спину и усмехнулась. Окинула взглядом свой класс, развернулась и двинулась на выход из актового зала. Держа спину ровно. Заставляя себя идти с гордо поднятой головой. Они не должны знать, как мне плохо. Они никогда не узнают. Я не позволю им узнать, что творится в моей душе.
Я дошла до туалета, заперлась в кабинке, залезла на бачок туалета, зажала рот ладонями и зарыдала. Я так не плакала, когда неделю назад умерла моя мать. Неделю назад я чувствовала только пустоту в душе. И облегчение. Сейчас же мне хотелось умереть. Отправиться следом за матерью и отцом.
