Маму в то время словно разрывало на части. Она дико кричала первое время. Мой крёстный, Анатолий Геннадьевич, вместе с Натальей Викторовной не отходили от меня и мамы. Потом мама немного успокоилась и плакала только по ночам.
Спустя несколько месяцев она встретила отчима, и спустя всего два месяца знакомства, она вышла за него замуж.
Лёля был очень недоволен этим. Тогда впервые он поругался с моей мамой, я сидела в своей комнате и всё слышала. Он сказал, что она предала его друга детства, — моего отца, не выдержав положенный траур. А ещё, что Станислав настоял на скорой свадьбе не из-за большой любви к моей маме, а из-за квартиры и прописки. Мама тогда прогнала Анатолия Геннадьевича, и даже долгое время запрещала мне видеться с ним.
Крёстный стал приходить ко мне в детский сад, а потом и в школу, он таскал мне сладости и это был наш с ним большой секрет от мамы.
Когда я перешла в пятый класс, крёстный пришёл ко мне и, обняв крепко-крепко, сказал, что гордится мной и что папа тоже бы мной гордился.
Это было так важно для меня. Тогда как раз я выиграла свою первую олимпиаду, а меня даже никто не похвалил. Потому, как мама была занята очередной любовницей моего отчима. Она восприняла мою победу в олимпиаде, как должное.
Не сказала мне даже банального: «Молодец, дочка».
Тогда же крёстный сообщил, что они с Натальей переезжают в столицу. Я прорыдала в подушку всю ночь, а Анатолию Геннадьевичу пришлось переступить через себя и попросить у мамы и Станислава Борисовича прощения. И всё ради того, чтобы мама позволила общаться ему со мной.
Хотя я уже тогда понимала, несмотря на свой юный возраст, что крестный целиком и полностью был прав, и просить прощения ему не за что было.
Отчим изменял маме, и она это знала, знала и не просто прощала, а умоляла не бросать её.
Мама стала меняться, зачастую срывалась на мне по пустякам, и буквально заставляла меня называть Станислава папой. Я не хотела, упрямилась, но мама меня сломала.
Не разговаривала со мной почти неделю, для меня это был огромный стресс. Я не выдержала, сдалась!
Он не заменил мне отца. Да и не стремился вовсе к этому.
Для меня ближе и роднее всегда был и будет Лёля, хотя мы и не виделись уже три года. Последний раз он приезжал ко мне, когда мне было шестнадцать, остальное время только созванивались. Сейчас он в командировке, приедет только к выходным, с утра позвонил и поздравил с первым учебным днём, и сказал, что на выходных ждёт с ночёвкой.
Ну как я могу отказать?
Тем более приезжает их сын Влад.
Влад — единственный сын семьи Сидоренко. Он учится за границей, и мы редко общаемся, но в целом ладим.
С Иринкой по телефону я проболтала больше часа, вкратце пересказала ей сегодняшний день, но не стала концентрировать внимание ни на чём конкретном. Всё в общих чертах.
В основном слушала я, новости про своих, теперь уже бывших, однокурсников. Попросила передавать всем привет и отправилась спать.
Завтра снова пары.
На следующий день я вошла в группу, полностью преображённая. На мне модные джинсы и пуловер, на ногах — белые кеды.
Новенькое пальто и полусапожки остались в гардеробе.
На лице лёгкий макияж. Красилась, как вчера показывали в салоне. Волосы я собрала в высокий хвост. Вроде, получилось неплохо!
Не обращая внимания ни на кого, прошла и села на своё теперь уже законное место, которое никто не посмел занять.
Спасибо, Загир!
