Затем, граф Григорий взялся за дом. Он предложил несколько простых, но эффективных способов ремонта крыши и печей. Он также посоветовал Афанасию Степановичу заменить старые двери и окна. Афанасий Степанович, восхищённый способностями графа, с удовольствием выполнил все его предложения.
Акулина Петровна, наблюдая за тем, как граф Григорий наводит порядок в поместье, с уважением взглянула на него. Она поняла, что этот человек действительно может помочь им улучшить свою жизнь. Она предложила графу Григорию чай и пироги, с удовольствием слушая его рассказы о своих путешествиях.
Евлампий, вдохновлённый энергией графа, попросил его научить фехтованию. Граф Григорий, улыбаясь, согласился. Он начал учить Евлампия основам фехтования, рассказывая ему о истории этого искусства.
Лукерья, между тем, написала стихотворение, посвящённое графу Григорию, в котором она с юмором описывала его способности наводить порядок. Пантелеймон, понимая, что граф Григорий – человек умный и хитрый, решил завязать с ним дружбу. Он начал подлизываться к графу, принося ему чай, пироги и рассказывая ему слухи из поместья.
Федосья, вдохновлённая приездом гостя, начала готовить праздничный обед. Её кулинарные шедевры настолько поразили графа Григория, что он попросил её рассказать ему свой секрет кулинарного мастерства.
Даже Митрофан, известный своим даром попадать в нелепые ситуации, на этот раз не доставил никаких проблем. Он спокойно помогал крестьянам на огороде и даже успел поймать несколько мышей в амбаре.
Вечером, за праздничным столом, граф Григорий изложил Афанасию Степановичу свои планы по улучшению поместья. Он предложил внедрить новые методы земледелия, построить новую мельницу, расширить пастбища, и даже завести новую породу кур, известную своей высокой продуктивностью.
Афанасий Степанович, вдохновлённый планами графа, согласился на все. Он понял, что граф Григорий действительно может помочь ему превратить свое поместье в процветающее хозяйство.
Акулина Петровна, между тем, уже начинала мечтать о том, какие новые наряды она сможет себе позволить после улучшения хозяйства. Евлампий, мечтая о подвигах, представлял, как он будет защищать поместье от врагов, а Лукерья, вдохновлённая идеями графа Григория, написала еще одно прекрасное стихотворение, воспевающее новые времена. Пантелеймон же уже прикидывал, какую часть прибыли он сможет присвоить себе. Даже Митрофан, наконец-то, чувствовал себя полезным и важным членом общества.
Первым делом граф Григорий Иванович взялся за мельницу. Старая мельница, скрипя и стеная, служила верой и правдой поместью Боровиковых уже не одно поколение, но пришла в полное запустение. Афанасий Степанович, хоть и понимал необходимость ремонта, откладывал это дело на потом, предпочитая обсуждение важности этого вопроса выпивке с Пантелеймоном.
– Афанасий Степанович, – начал граф, осматривая покосившуюся крышу мельницы, – этот объект нуждается в срочном ремонте. Без мельницы ваше хозяйство не будет процветать.
Афанасий Степанович, присев на гниющий пенёк, вздохнул:
– Знаю, знаю, Григорий Иванович. Да руки не доходят. Все как-то не когда. Дела, знаете ли… важные.
– Какие же это важные дела? – спросил граф Григорий с ироничной улыбкой. – Разве выпивка с Пантелеймоном важнее работы?
– Ну… это… деловое общение, – промямлил Афанасий Степанович, покраснев. – Мы обсуждали важность этого ремонта. Очень важно. Серьёзно.
