Роза для Соломона
(рассказ)
После разрушения храма, что он с усердием строил и возлагал большие надежды, назвав «домом своей любви», Соломон стал совершенно неузнаваемым. Он ходил мрачный как призрак, словно не из мира сего и стал больше походить на бродячего раввина, нежели на великого царя земного. Ничего не радовало его сердце и не придавало блеск его глазам. Казалось, его сверкающие глаза навсегда утратили былой блеск. С каждым днём с угасающим блеском глаз он начал худеть. И похудел до такой степени, что кипа, прежде украшавшая его кудрявые волосы, стала выглядеть смешно из-за сильно истощенного вида лица. Щёки Соломона исчезли, а глаза стали пугающе большими. Когда он ходил по замку, по его настоянию, ни один лучик солнца не должен был проникать в замок, в связи с тем, что Соломон после разрушения храма не мог выносить какой-либо луч солнца, ибо храм разрушился днём, когда солнце светило также ярко. Его длинный чёрный халат шуршал сам по себе, и невозможно было предугадать, содействуют ли тому его ноги.
Был обыкновенный – такой же «чёрный день» как и все дни после падения храма. «Чёрным» их назвали слуги царя. Не говоря о смехе, нельзя было говорить громко при царе. Он запретил громко говорить даже в отсутствии своем. Слуги вели себя так, как будто они в трауре. Слишком мучительной казалась им такая гробовая тишина замка. Они как можно скорее хотели покинуть аудиенцию некогда весёлого Соломона. Не давало переносить его странную, и страшную молчаливость и то, что он разговаривает только самим собой. В такой, изнутри кипящей, а снаружи тихой тишине, действительно, Соломон казался помешанным, который других тянет за собой, приказывая не беспокоить и не говорить громко, не задавать лишних вопросов, и поскорее удалится из его глаз вон.
– Я хочу увидеть свет, – заявил он однажды неожиданно. Слуга от неожиданности даже дар речи потерял, затем, взяв себя в руки, поклонился и покраснел. Но подняв голову, он увидел, что царь не смотрит на него, его взор был устремлён куда-то вниз.
– Ваше величество, – шепотом начал было слуга, пытаясь смягчить свой тон, он заговорил тихим, необычным ему голосом – Я … то есть, мы, давно хотели показать вам строительство базара, и…
Увидев, что Соломон поднял голову и внимательно на него смотрит, слуга оторопел
– И… – перебил его Соломон. Слуга, конечно, знал, что Соломон очень изменился после случая с его любимым храмом. Но даже в мыслях не было, что его испугают большие глаза красного цвета. Так Соломон был больше похожим на измученного горем пленника.
– И хаммама, ваше величество, – ответил тот мигом.
Соломон опять опустил голову вниз. И, как бы ничего не замечая, задумался. В это время слуга сделал два шага назад, желая напомнить о своем присутствии и спросить, нет ли надобности в его дальнейшем нахождении. Так прошла минута, потом ещё две… Слуга уже весь вспотел в ожидании ответа, спина его от долгих наклонов болела, а головные сосуды наполнились кровяным шумом. Он заскрипел зубами и хотел было вздохнуть. В этот момент Соломон поднялся и с резкостью прошел мимо слуги.
– Зови секретариат, пусть они сопровождают меня, – приказал он, шурша тёмным халатом, не успевшему ещё раз поклониться слуге.
– Сию же минуту, ваше сиятельство – бросил тот вслед тёмного цвета халату, так скоро покинувшему столь длинный зал, как летучая мышь
