И понеслось.
Считали всем залом, хором, смеялись, скандировали, хлопали в ладоши. Даже я отвлеклась от ненужных мыслей и просто получала удовольствием от процесса.
— Папаня то знает, как весело его принцесса проводит время? — раздался голос над самым ухом. Так неожиданно, пробирая до самых костей, аж душа в пятки провалилась.
***
— Иди к черту, Ершов.
— Как грубо, — хмыкнул он, продолжая стоять у меня за спиной и нервировать своим присутствием.
У меня вдоль хребта бежали колючие мурашки, проваливались вниз до мелко трясущихся поджилок, будто между нами электрические разряды: обжигающие, острые, злые. Невыносимо. Но я продолжала стоять не сдвигаясь ни на миллиметр, жадно прислушиваясь к своим ощущениям.
Если бы хоть десятая часть этих искр зажглась, когда Денис зажимал меня у стены, я бы точно сдалась, потеряла голову. Почему такая реакция на Макса? Зачем она мне?
— Ты еще не знаешь, что такое грубо, — прошипела себе под нос и намеренно громко завопила, радостно хлопая в ладоши, когда один из парней одержал очередную победу.
Мне весело. Я веселюсь! Понятно?! И никто меня не выведет из себя.
— Покажешь? — еще одна усмешка, в которой мне мерещится двойной смысл и очередная порция лавы выплескивается в кровь. Меня душит его присутствие.
— Какого черта ты приперся?
— Меня позвали.
— Отказался бы. Тебе здесь нечего делать.
— Разве я мог тебя одну отпустить в такое логово разврата? Обещал твоему бате, что присмотрю за тобой.
Я все-таки развернулась к нему, чтобы заглянуть в наглые глаза, получить очередную долю адреналина и окончательно выйти из себя.
— Ты охренел?
— Что не так, принцесса?
— Хватит ходить за мной хвостом и лезть куда не просят, — сердито ткнула его пальцем в грудь.
— Эй, полегче, Белка, проткнешь, — Ершов развел руки в стороны, — мне с этим телом жить еще долго и счастливо. Оно мне нравится. Это во-первых. А во-вторых, я даже не думал за тобой ходить. На хрен ты мне сдалась? Такая нервная.
Мой внутренний демон бесновался, лютовал и требовал крови этого наглеца.
— Ха-ха-ха, — сложила руки на груди, гордо вздернула нос, с вызовом уставившись в темные глаза, — охотно верю. На хрен сдалась? Да? Тогда почему, куда бы я не повернулась – везде ты?
— Ты просто много вертишься.
Мерзавец.
У меня в голове не укладывалось, во что превратилась моя жизнь. Еще неделю назад я этого типа не знала и жила себе припеваючи, а теперь все с ног на голову, да через одно место.
— О, и новенький здесь, — словно из-под земли выскочил Рыжий, — о чем разговариваете, родственнички?
— Не твое дело, — не глядя отмахнулся Макс.
— Эй, приятель, полегче. Может, ты нашу Яну обижаешь.
— Ее обидишь. Как же.
Размечтался! А вот я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии, макнуть сводного проходимца носом в дерьмо. Чтобы место свое знал.
— …Пытаюсь заставить выйти его на сцену, а он упирается, — я грустно вздохнула.
Макс вскинул на меня изумленный взгляд, а я продолжала:
— Представляешь, не хочет. Ни в какую. Стесняется.
— Струсил, — к нам подошел разгоряченный Денис. Шальной, потный, явно готовый к разборкам и мордобою. Отлично. То, что надо.
— Просто не хочу, — Макс примирительно поднял руки, но отступать было некуда. Наши его уже заметили, загалдели, привлекая внимание всех остальных, даже Семён заинтересовался происходящим и как всегда бесцеремонно влез:
— Что у вас там за сборище? По какому поводу галдеж? Что за секреты?
