Человек, который при свете полной луны выглядел двухмерным, вышел из осинового бора и держал в руках что-то похожее на мешок, но странной формы. Хотя это никогда и не было мешком, человек нёс это на руках, как жених невесту, но небрежно, как тупое бревно, изгибающееся там, где человек расположил снизу руку. Когда он вышел из-под тени деревьев, мешок немного уменьшился в размерах и стал похожим на тело, по размерам на девичье. «София. Софушка, ты теперь моя. Навсегда.» Она медленно дышала, не двигалась, будто спала. Она в самом деле спала, уснула она примерно час назад после того, как к её носу поднесли ватку с хлороформом. Человек, который сейчас её куда-то нёс, усыпил перед тем, как вынести её из укрытия. Руки и ноги Софии были крепко-накрепко связаны резиновыми жгутами, кожа вокруг которых сминалась в тонкие, как нить, складки.
В голове у похитителя крутились её слова визгливого голоса сразу после того, как он снял с неё кляп:
– Ты что творишь, имбецил? Ты знаешь, что тебе будет после того, что ты сделал? Посмеёшься, когда тебе башку свернут. У меня есть парочку друзей, не беспокойся. Эй? Ты меня вообще слышишь, сволочь? – после этих слов ей заткнули рот и нос платком с хлороформом, она вмиг заснула, и её голова подбородком уткнулась в грудь. Она не кричала, она говорила вполне спокойно, будто её до этого похищали, и метод оставаться смелой ей каким-то образом помог. Естественно, с ней ничего подобного не было, её никто никогда не похищал по-настоящему. «Она просто… пытается быть смелой, наверно. Хочет меня напугать. Посмотрим, как ты запоёшь после моего сюрприза.» Её унижения в его адрес абсолютно никак не повлияли на его самооценку, чтобы его задеть нужно продать душу дьяволу. Он для себя признался, что для этой неформалки он всего лишь имбецил и ничего более, потому что своё мнение она никому больше не выскажет. «А значит этого мнения не существует.»
Он дотащил её до уродливого деревянного хлева, держась за шпингалет, как за ручку, открыл ворота, захрюкали свиньи (среди них был двое двухмесячных поросят), положил девушку на тонкий слой сена на полу. Включил свет, дотянулся до висячего высоко на цепи замка с воткнутым в него ключом и закрыл изнутри ворота. Ключ положил в карман. Снова взял прежним образом Софию и пошёл вглубь хлева. «Я не такой, как обо мне думают. Я докажу, я ДОКАЖУ, что я намного ХУЖЕ! Я – не личность, я – их мнение, увеличенное в десять раз. Я – сам дьявол! Раз они так хотели, хорошо, я буду таким, кем они меня принимали, кем они меня хотели видеть. Я им скажу… я им…» Он отпер дальнюю дверь и зашёл в новую комнату. Неизвестно, для чего она была предназначена, когда хлев только строили, но похититель нашёл ему применение, для своих целей. Развязал только руки девушки и одну из них приковал к стене половиной стального обруча, который крепился к стене двумя болтами. Вторую он держал сам, хотя чувствовал усталость и слегка запыхался, но продолжал держать и ждать, когда София проснётся – действие хлороформа должно закончиться. Он намеревался снова сунуть ей в рот кляп, но передумал, потому что снаружи всё равно ничего не слышно. А ведь он хотел слышать её крики.
– Эй, Как-вас-величать, хватит баюшки-баю. Серенький волчок уже давно схватил тебя за бочок, – скрипучий голос, как несмазанный петли двери. Нет ответа.
Он харкнул прямо на волосы девушки, полу-зелёный густой комок пополз вниз по бледному лбу – ноль реакции. Тогда последовал…
