Серый взгляд помрачнел. Изящные плечики приподнялись и опустились:
— Не верю, что у тебя это надолго. Что эта любовь — настоящая. У вас, богачей, всё всерьёз, пока не надоедает.
— И поэтому ты решила спутаться с кем-то, кто ближе твоему кругу? — он язвил, а внутри горел и корчился.
— Пашка меня понимает. А ceкс — это так, приятное дополнение.
Падший ангел взирала на него с ощущением собственной силы. Конечно, он не прогонит меня. Подумаешь, интрижка на стороне. Но ведь не просто же так он меня с улицы подобрал, выходил, озолотил и вручил мне своё холодное сердце.
Всё это читалось в жестоких серых глазах. Пока не сменилось шоком и изумлением.
С Ритой он распрощался в тот же вечер. А спустя год узнал, что они на пару с «Пашкой» успешно сторчались в какой-то питерской подворотне, куда их наверняка занесло их взаимопонимание…
Холоден.
Безэмоционален.
Ну, девочка Саша хотя бы допускала, что это могло быть всего лишь маской.
Возможно, у девочки Саши было больше мозгов, чем у Маргариты.
Очень даже возможно.
Питому что перевернув очередную страницу, Давид наконец-то наткнулся взглядом кое на что, по-настоящему его зацепившее.
26. Глава 26
Поездка с Олегом выбила меня из колеи, пусть я и не сразу себе в этом призналась. Я до того потерялась в новой, совершенно неожиданной для себя информации, что по возвращении в особняк так и не смогла отыскать себе места. Приняв душ и переодевшись в домашнее, отправилась бродить по поместью с прицелом на то, чтобы заверить своё путешествие на кухне. Но вот прямо сейчас даже аппетит куда-то запропастился.
Я бродила по широким коридорам, заглянула в библиотеку и бильярдную, даже в спортзал снова наведалась. Время от времени на пути мне попадалась редкая прислуга, и тут же приходилось объяснять, что я не заблудилась и ничего не ищу — просто гуляю. Поначалу я подозревала, что меня всё же отслеживают и вот-вот явится кто-нибудь из охраны. Преградит мне дорогу и заявит, что обход для меня окончен, мол, нечего шастать по хозяйским хоромам.
Но ничего подобного. Препятствий в моём путешествии мне никто не чинил, хотя я и была уверена, что на камерах я как на ладони.
Ну и пусть. Это я так знакомлюсь с бытом своего нанимателя, берлогу его изучаю.
Я сделала по поместью полный круг и, чтобы передохнуть, уселась на верхней ступеньке одной из двух боковых лестниц, которые, прихотливо извиваясь, вели в овальный парадный холл на первый этаж. За окнами уже сгустились не по-сентябрьски студёные сумерки.
Я просидела на своём наблюдательном посту какое-то время, размышляя над услышанным от водителя, когда входные двери вдруг распахнулись, впуская хозяина.
Я вся подобралась, готовясь сбежать, но Разумовский голову вверх не задирал. К нему подскочил кто-то из прислуги, принимая на руки его короткое пальто. Но сделал это не раньше, чем владелец верхней одежды выудил из кармана пальто что-то маленькое и как будто квадратное. Разумовский повертел вещицу в руках, но что это было, я так и не удосужилась разглядеть. Разумовский меж тем отдал какие-то распоряжения, парень из прислуги кивнул и куда-то помчался. Хозяин поместья пошагал в другом направлении.
Я вынула из своих домашних штанов телефон и взглянула на время — как-то рановато он с гулянок вернулся. Или сделал дело — гуляй смело? Видимо, у своих женщин он надолго не задерживался.
Я заёрзала на своём насесте. О личной жизни Разумовского я мало что знала. И уж тем более никогда не слышала о той девице, которая ему сердце располосовала.
