– Анастасия! – Орлов моментально поднялся на ноги и шагнул к ней. – Вы сегодня особенно прекрасны, – Орлов поймал маленькие пальчики девушки, в самом деле не слишком пригодные для войны, и коснулся поцелуем сначала одной, потом другой руки, – и эти цветы так украшают вас!
– Вы могли бы догадаться, что они приготовлены для вас.
Теперь только Орлов разглядел в букете бледно-алый анемон.
– Ваше постоянство делает вам честь, – заметил он, но цветов не взял. Вместо этого обернулся к князю Ростову и спросил: – Вы позволите нам остаться вдвоём?
– Само собой… – Ростов вздохнул и, чуть покряхтев, встал, – я буду в кабинете, если что-нибудь вдруг произойдёт.
Он откланялся, и граф ответил на его поклон, а как только отец покинул комнату, Анастасия, перехватив руки Орлова, повела его к окну.
– Вы не предупредили о своём приезде, я была немножко не готова. А в бальную ночь даже не поздоровались со мной.
– Я был занят. Император вызывал меня к себе.
– Но, я надеюсь, вы приехали загладить вину?
Орлов забрал руки из пальцев девушки и откашлялся.
– Прежде всего я приехал сказать, что вы необыкновенно хороши. Вы знаете, мадемуазель Ленорман тоже хотела подарить мне цветы. Но я не взял – потому что у меня есть вы.
– Но вы не приняли и мои!
– Это не значит, что я не хочу их принять.
– Если хотите – просто примите. По-моему, это очень легко.
Орлов молчал.
– Ну же, по лицу вижу, вы хотите сказать мне что-то ещё.
– Да, это так. Видите ли… – на секунду он снова замолк, но потом продолжил, понимая, что всё равно должен будет сказать, – император принял решение отправить экспедицию к новым мирам. Помните, я говорил вам, что она сейчас очень нужна?
– Да, кажется… Это те, что открыли только сейчас?
– Именно так.
– Значит, вы довольны?
– Я бы так не сказал. Видите ли… Экспедицию поведу я.
– Экспедицию. Поведёте. Вы, – повторила Анастасия медленно. Аккуратно опустила букет на столик и встала.
Орлов с любопытством наблюдал за тем, как девушка делает по комнате круг. Останавливается, глядя на него сквозь зеркало в золотой раме, висящее на дальней стене, видимо, думая, что Орлов не замечает ни этого взгляда, ни выражения её лица, вмиг потерявшего всю свою нежность и сходство с молодым цветком.
– Вы это хотели мне сказать? – повторила она.
Орлов молчал.
– Что вы собираетесь отправиться в дальний космос на год.
Ответом ей была тишина.
– Что я слишком мало ждала?! – Анастасия резко развернулась и вперила в Орлова взгляд, в котором, уже не скрываясь, пылала злость. – Ну что вы молчите, ответьте хоть что-нибудь!
– Я всё сказал. Император отдал приказ. Я могу только…
– Только, только, только…! Я только и слышу, что вы чего-то не можете. Или, может быть, просто не хотите? Ах, как я ненавижу вас! Мне двадцать три года! Я могла бы уже четыре раза вступить в брак, но я ждала только вас! Чего вы хотите, Орлов, чтобы я оставалась на службе до сорока лет? Пока не скукожусь и не стану противной, как старый пень? Время идёт! Но оно не волнует вас! И теперь вы говорите мне, что собираетесь улететь ещё на один год! За этот год вас, может быть, убьют – а может быть, на границу отправят меня! Вам всё равно, если убьют меня?!
– Прекратите! – Орлов поднялся и, шагнув к девушке, взял её за плечи, чтобы встряхнуть. Зубы Анастасии лязгнули, и она тут же замолкла. – Я буду служить до сорока лет. И не вижу в этом никакой трагедии.
