Сложности появились пять лет тому, когда в наследство соседнего баронства по смерти отца вступил молодой Фалент. Молодой – это сравнительно, было ему уже за сорок. Ходили недолгие слухи, что он вынужденно покинул столицу по причине вздорного, склочного и скандального нрава. Конкретней – из-за нескольких дуэлей, которые Валент провёл не совсем честным путём, мягко говоря. Слухи-то завершились быстро – кому тут интересно прошлое барона, других забот хватает. А вот то, что он начал «хулиганить» по окрестностям, подтверждало его ненормальность. Как бы не были удалены деревни и посёлки в разных баронствах, люди всё равно ведь общались. Не говоря уж о родне, а просто встретиться могли на рынках, в лесу, на дорогах. Вот и становилось известным, что Фалент то во время охот поля своих земледельцев вытопчет, то его невесть откуда набранные дружинники коров угонят, то к путникам с обозами пристанут, требуя «отступных». И без разницы ему, чей это народ. Больше доставалось тем, кто жил к востоку, в сторону столицы. Хозяйством, как говорили, вовсе не занимался, люди стали разбегаться куда глаза глядят. Границей же баронств Гнедича и Фалента служило небольшое, но топкое болото. Может, поэтому со старым бароном никаких конфликтов и недоразумений не случалось. Не было их и при молодом, кроме разве пары ограбленных селян, но на претензии ответ один: не мои люди хулиганят, за чужих не отвечаю.
Только год назад на ярмарке тут, в Ливанде, Фалент случайно увидел Лию. Как же – такая красавица и не его? Нагло явился к Гнедичу и потребовал, именно потребовал, выдать Лию за него! Сам по себе факт оскорбительный, так Лия уж невестилась и глаз положила на старшего сводного брата Карена. Что оказалось взаимным. Ни сам Гнедич, ни его супруга совсем не возражали: кровь у детей разная, а оставить в доме такую хозяйку да колдунью – это же удача! Так что хам барон получил заслуженный поворот от ворот. Но мыслей своих не оставил. Предупредил Гнедича, чтобы его люди в сторону столицы не совались, а как девчонке исполнится семнадцать, явится и силой заберёт. И это не пустая угроза: в дружину набирал всякие отбросы, и уж десятка три у него насчитывалось. А у Гнедича что? Сыновей он, конечно, учил с оружием обращаться, так получалось, что их всего-то четверо, считая самого барона. А селяне – какие воины? С косами и вилами выйдут против арбалетов и мечей?
Вот и отправил Гнедич в Ливанду троих сыновей, чтобы поискали наёмников для защиты от вполне возможного нападения. Они зашли сначала в департамент, только там не повезло: в городе своих наёмников с соответствующей лицензией на сей момент не оказалось. Набирать по отдельности – никаких гарантий, да и дорого. Но там сотрудники вспомнили, что нынче же заходил Кренс, посоветовали лично к нему обратиться – департамент этим отрядом не распоряжался. И вот они тут. А семнадцать лет Лие – послезавтра. Вся история.
Установленные расценки за работу братья знали, что и подтвердили: повременно – само собой, за драку – дополнительно, за погибших и раненых – отдельно. Кренс оглядел свой отряд, но его бойцы, как всегда, ориентировались на командира. Кроме последнего раза с колдуном-купцом раньше подобных неприятностей не случалось. Лишь один поинтересовался о продолжительности охраны, тот жених может и не явиться, как обещал.
– Тогда на другой день мы с Лией сыграем свадьбу, – сообщил старший, Карен как раз. – То есть любое нападение будет восприниматься не просто, как угроза, а натуральный разбой. Тогда уже Фалент не отвертится от королевских дознавателей. А мы их здесь предупредим. Стало быть, если считать с послезавтра, то выходит три дня. Устраивает?
