Читать онлайн Кларисса Блэк, Ольга Гусакова - Попаданка для ледяного принца

1. Пролог

Секстон замер. От заброшенного дома послышался голос. Женский, звонкий. Как сюда попала девушка? 

Парень подошел ближе, скрываясь в тени деревьев. Во дворе полуразрушенного дома девушка носила ведра. Шустрая и непосредственная. Волоски в ее косе выбились, и непослушные пряди падали на глаза. Она раз за разом сдувала их, потому что ее руки были заняты ведрами с водой. Большая бочка почти наполнилась, когда она воскликнула: 

– Вот так всегда! Хоть бы помог кто!  

Она злилась. 

Секстон настороженно посмотрел по сторонам, выискивая невидимого собеседника. Никого. Он выдохнул, сообразив, что девушка разговаривала сама с собой. 

Среди заброшенной деревни незнакомка казалась видением. Уже шесть лет здесь он не видел ни одной живой души. Все люди разъехались, ощущая что-то дурное. В самом воздухе витала опасность. Как девушка ее не ощущает? Она вела себя слишком беспечно для темной сущности, слишком жизнерадостно для призрака. 

Нет. Она казалась живым человеком. А еще он понял, что от неё не исходило ни капли магии.  

Парень хотел уже было выйти из укрытия и ей помочь, когда она разделась, оголив тугую грудь, мягко очерченный живот и… Девушка повернулась к нему спиной, оставив Секстона любоваться упругими ягодицами. 

Он завороженно следил за ее ловкими пальцами, расплетающими косу. В один миг волосы освободились от плена и скрыли ее аппетитные изгибы. Секстон шумно вздохнул, но девушка его так и не заметила. Нет, она точно не из его народа. И тем лучше. 

Он взглянул вверх, размышляя о незнакомке. На дереве висели яблоки. Красные, большие, будто и не дикие. И вдруг девушка запела… Секстон не смог сдержать смешка. Он быстро принял решение и взлетел на дерево. 

2. Глава 1

Аня таскала вёдра с теплой водой от летней кухни до большой деревянной бочки во дворе. 

– М-да, пока я закончу, вода успеет три раза остыть! Однако, сегодня для октября очень тепло. Какая-то природная аномалия, – невысокая хрупкая девушка ухнула воду в почти полную бочку. 

Опустив пустое ведро на землю, она подошла поближе и погрузила руку в воду. 

– Неужели я так постоянно буду мыться? Ага, а ещё начну говорить сама с собой, – мрачно подытожила она. 

Пожав плечами, девушка отнесла ведро на кухню, а взамен принесла небольшую табуретку. С её помощью влезла в бочку. Ни дать ни взять гимнастка, впервые совершающая сложный трюк! Но худощавое гибкое тело не подвело, и вскоре Аня уже погрузилась в воду по самую шею. 
Замурлыкав иностранную песенку про Барби, Аня принялась мыться, взяв с собой маленькую бутылочку с кофейным гелем для душа, как раз для путешествий. 

Прикрыв глаза длинными ресницами от удовольствия, она запела. Обычно она так расслаблялась только в ванне, но даже тогда стеснялась соседей. Она знала, что ее пение скорее испугает народ, чем развеселит. Наверное, громадный медведь еще в детстве наступил на оба ее уха. И хорошо, что во всей деревне не осталось ни души! Она могла бы даже заорать – и никто бы не услышал. 

Эта мысль невольно вызвала ощущение холодных мурашек по спине. 

И тут она увидела настоящего гимнаста... А ещё и фокусника заодно! 
Парень спустился к ней в прямом смысле этого слова с неба, копируя Дэвида Копперфильда. 

Аня задрала голову повыше, надеясь отыскать взглядом канат, парашют, самолёт или, на худой конец, НЛО. Что-то понятное и объяснимое. Нечто более укладывающееся в голове, чем левитация. 

– Привет, – парень приземлился прямо на край бочки, едва не оттоптав ей пальцы, которыми она обхватывала края. 

Он сложил руки на груди, склонил голову к плечу и пристально уставился на неё, разглядывая со слегка опасливым интересом путешественника, впервые увидевшего двухголовую змею. 

– Привет, – Аня не знала, что ещё можно сказать в подобной неоднозначной ситуации. – А ты кто? 
В голове появилось множество вопросов, от которых несчастная голова едва не взорвалась. Появилась лёгкая головная боль. 

"Кто, откуда, как?!!" – все эти мысли бились в голове, как бабочки в окно. 

– Меня зовут... – парень задумался. – Кьюллиам Магнемус Розенкранц Секстон, да. Вроде бы. Кстати, я тебе яблок принёс. По-соседски, – с этими словами он показал ей два красных яблока, зажатых в руках. 

– Вообще-то у меня и свои яблоки имеются, – от шока Аня начала нести какую-то чушь. – Тоже два, между прочим! – она встала на цыпочки, показывая ему грудь... Только накрыв каждую из них руками. – Может, они и поменьше твоих, но тоже ничего. 

– Да, я вижу, – заторможено отозвался парень, пристально уставившись на её бюст. 

Опустив глаза, Аня вдруг осознала, что, по своей привычке, начала активно жестикулировать. И что он на самом деле видел ВСЁ. По крайней мере, до пояса. 

– Кто ты такой? – сложив руки на груди и для надёжности погрузившись в воду по шею, спросила она строгим тоном. 

– Твой сосед, – ответил он, продолжая глазеть на неё. 

– У меня нет соседей, – мрачно отозвалась девушка, с подозрением оглядывая незнакомца.  

Внезапно ей в голову пришла мысль, что парнишка – блоггер. Пришёл снимать заброшенный посёлок, а нашёл её. 

Мысли про левитацию Аня затолкала в подсознание, чтобы не сходить с ума. Чтобы не думать о том, что она тут одна во всём селении, рядом сгоревшая ферма, а тут неожиданно на неё парень с небес падает. 

– Авиакатастрофа! – внезапно завопила она, отчего парень вздрогнул и слетел вниз. – Я поняла! Твой самолёт развалился на части прямо в воздухе, а ты приземлился прямо на меня. 

– Вообще-то мои приёмные родители говорили, что я упал со звезды, – задумчиво произнёс Секстон, подходя ближе. И снова, мать его, взлетая! 

– Ты можешь тут не летать, пока я моюсь?! – истерично завизжала она. 

– Извини, – произнёс сбитый с толку парень, плавно опускаясь на землю. 
Аня хотела бы это развидеть, но не могла оторвать взгляд, ощутив, как глаза потихоньку вылезают из орбит. И становятся по форме, как глаза мультяшек. 

– Ладно, подожди, я уже домылась, да и вода стала остывать, – дрожащим голосом проговорила она, желая докопаться до истины. То есть, понять какая чертовщина перед ней оказалась. Или она спит и видит кошмар? – Ты можешь отвернуться, пока я вылезу и схожу за полотенцем? 

Аня только сейчас вспомнила, что полотенце забыла в доме. И с тоской подумала, что точно простудится, бегая голой и мокрой туда-сюда. 
Она постаралась сосредоточиться на этой мысли, чтобы не думать о летающем – матерью божья! – парне. 

– Я могу сгонять за полотенцем, – предложил он. – Заодно и яблоки куда-то положу. 

– Хорошо, – с облегчением согласилась она. – Неси. Оно возле чемодана лежит, на кровати. 

Вскоре парень вернулся – глаза б её его не видели! – и подал ей полотенце. А затем честно отвернулся, пока она вылезала из бочки. 

Но резко развернулся, когда она потеряла равновесие из-за внезапно задрожавших конечностей. И успел подхватить её на руки. 

– Ой! – только и успела пискнуть Аня, когда оказалась почти неглиже на руках у симпатичного парня. Сердце у нее чуть не выскочило от испуга при падении, а теперь трепетало от оценивающего взгляда ее героя. Полотенце, конечно, сползло с тела и грудь опять оголилась. 

«Нет, я что, в порно фильм попала? Кино сегодня не покажут!» 

– Сеня! У меня глаза находятся чуть выше груди! Отпусти меня, наконец! Хватит пялится, как будто девушки год не видел!  

– Как ты меня назвала? – нахмурился парень, но исправно поставил её на ноги, и даже пытался смотреть в лицо, хотя обнаженные прелести магнитом притягивали его взгляд.  

Не теряя времени, она подняла и завернулась в так легко предавшую её тряпку. М-да! Неловкий момент во всей красе!  

– А разве тебя не так зовут? Секс и как-то там еще… Ну, не звать же тебя Сексом, в самом деле! – она смущенно отвернулась, роясь в чемодане.  

Он на целую минуту потерял дар речи. Краска залили его лицо, загорелись даже уши. 

– Секстон! Меня зовут Секстон, запомнила?! – процедил сквозь зубы. 

– Ой, ну я же так и говорю, только сокращенно! Язык сломаешь, пока выговоришь, – отмахнулась Аня. «Что он прицепился к имени? – размышляла она. – Я же его ласково, а он…» 

Только вчера Аня приехала в это забытое богом место. Она всю жизнь мечтала о собственном домике в деревне, где всегда на обед будет свежее молоко и сыр, выращенные овощи на грядке, а за столом соберётся ее огромная любящая семья. Сама девушка воспитывалась в приемной семье, и то недолго. Новая мама сбежала с любовником, а отчим нашел утешение в выпивке. У нее никогда не имелось собственного угла, отчим не давал забыть, что она приживалка и всем обязана ему.  

И вдруг показалось, что мечта начала сбываться, когда ее нашел нотариус и помог оформить внезапно свалившееся наследство. От отца. Аня и сама не поняла, но соблазн хоть раз в жизни получить что-то своё, был так велик. И вот она приехала. 

Реальность разочаровала. 

Ветхий домик с дырявой кровлей. Давно запущенный огород, одичавший сад. И абсолютно вымершая деревня. Местные – кто-то дожил свой век, кто-то уехал в город. Когда она только приехала сюда, то целые пятнадцать минут в сердце теплилась надежда, что ферма, которую нахваливал нотариус, до сих пор работала, однако с каждой минутой ощущение, что ее обманули, усиливалось. 

3. Глава 2

А затем Аня увидела ту самую ферму. С тоской, ужасом и даже шоком разглядывала деревенские домишки, поля, далёкие линии электропередач, которые сюда попросту не были проложены, и другие местные достопримечательности, место которых было на свалке. Их использовать мог только не особенно брезгливый бомж или какой-нибудь студент-путешественник, который бы шумно восторгался отличными декорациями для съёмок ужастика или фильма про апокалипсис. А потом бы вернулся в свою тёплую квартиру и навсегда забыл про этот ужас.  

А ей тут жить, между прочим! 

Железнодорожная станция представляла собой лишь несколько скамеек прямо возле шпал. И Ане пришлось тащиться пешком с громадным   чемоданом на колёсиках. Это было всё её имущество.  

Первые подозрения, что что-то очень сильно не так, возникли, когда Аня услышала тишину, густо замешанную на звуках природы, которые в обычной жизни слышишь только ночью в дачных или сельских домишках.  

Нет, в октябре сверчки не стрекотали и даже птицы не пели, только вороны каркали. Однако деревья лесополосы, обрамляющей дорогу с остатками асфальта, жуткими колеями и ямами, шумели, в них пел ветер. И тишина угрожающе нагнеталась с каждым шагом.  

Сначала Ане казалось, что она слышит своё дыхание, а чуть позже – что едва ли не начала вслушиваться в ток крови. А пульс отдавался тамтамами в голове, тут же начавшей болеть от избытка чистого воздуха.  

Тогда, когда она приближалась к селению "Черноземка", ориентируясь исключительно на дорогу, потому что мобильной связи тут не было, ей невольно вспомнились опыты, когда учёные создали комнату, куда не проходили звуки, и люди едва не сходили там с ума.  

Уже завидев первые домики, Аня начала ощущать зов громадной задницы, поджидавшей её в конце пути. Не гавкала ни одна собака! Не кричали дети. Не выли транспортные средства.  

И вокруг никого не было.  

Не шмыгали кошки, не бегали бездомные и домашние псы, никто не вышел за порог, чтобы посмотреть на гостью.  

Аня всегда ощущала, когда на неё смотрят, даже если смотрели на её спину, где у неё глаз не было. Какое-то странное ощущение, которому она с детства привыкла доверять. И когда она вошла в деревню, то застыла на месте от шока. Потому что на неё никто не смотрел. Ни одного человека здесь попросту не было.