Люди Саштара быстро набрали воду в опустевшие бурдюки. Честно говоря, пить воду из озера, пусть на вид совершенно чистую, я бы побоялась. Они ведь её даже не кипятят.
— Амана, неужели эту воду можно пить? — скептически посмотрела я на озеро.
— Чем тебе вода не угодила? — не поняла моего вопроса женщина.
— Там же микробы и вирусы, можно заболеть, — покачала я головой.
— Что там? — удивлённо посмотрела на меня спутница. Кажется, в этом мире понятия не имеют о микромире. — Ты про заразу говоришь? Так её можно нейтрализовать серебряным порошком.
— Серебро, говоришь, — хмыкнула я. Сомнительный способ обеззараживания. — Лучше кипятить.
— Не всегда удаётся кипятить в пустыне. Где тут дрова найдёшь, — пожала плечами Амана. — Вот пальма недавно упала, сегодня станет топливом для общего костра. Значит, нас покормят горячим.
Так и вышло. КМы вернулись в кибитку, а позже слуга Халиса принёс поднос с глиняными горшочками, в которых исходила паром настоящая мясная похлёбка. После корешков и лепёшок я с удовольствием поела суп.
Через два дня мы остановились в заброшенном городе, который был похож на тот, что я видела во сне. Небо окрасилось красным маревом, когда караван устроился за полуразрушенными стенами. Я и Амана направились вглубь города, чтобы справить нужду. Всё, как в моём сне. Свернув за угол землянки, я встала как вкопанная.
— Захремар, — только вздохнула я, узнав густой кустарник, тянущийся вдоль стены.
— Пошли отсюда, — потянула меня Амана в другую сторону. Я послушно последовала за ней, передёрнув плечами.
Но и за другой стеной нас ждали заросли цветов.
— Как их много, — удивилась я.
— Да, странно, чтобы так пышно разросся захремар в заброшенном городе, в котором караваны остаются на отдых. Как его не заметили и не уничтожили? — покачала головой женщина. — Надо сообщить Саштару, какая опасность подстерегает его и сородичей.
— Что за опас–с-снос-с-с-сть? — раздался громким шипением голос упомянутого нага.
От неожиданности я дёрнулась назад, стопа резко провалилась в песок, и я начала падать, в ужасе размахивая руками, чтобы удержаться. За моей спиной рос огромный куст захремара.
Шершавый хвост мигом обвил мою талию, удержав от падения, и притянул к его грозному хозяину.
— Аккуратнее, Ш-ш-шахля, — процедил мужчина, прижав меня к полуобнажённому горячему торсу. Почему он раздет? Щёки стыдливо вспыхнули от такой близости, и страх сковал сердце.
— Там, там… — трясясь от страха, указала я на стену, где росли цветы, — захремар…
— Ч-ш-што? — нахмурился наг и вгляделся в сумерки, осторожно принюхиваясь.
— Господин, уходите, там цветёт захремар, — пролепетала Амана, склонив голову, чтобы не смотреть в глаза воину.
В одно мгновение хвост нага раскрутился, и я упала на песок к его ногам.
— Амана, уведи аз-с-сру в повоз-с-ску! И уходите отс-с-сюда быс-с-стрее, — грозно рявкнул Саштар и ушуршал по песку к лагерю.
Женщина помогла мне подняться, так как от страха у меня тряслись колени. Этот огромный длинный хвост мне точно не забыть. Жуткий, сильный, который мог в любой момент сдавить меня до хруста костей.
Пришлось искать другое место, чтобы сделать свои дела. Мы вернулись в лагерь. Амана затолкала меня в повозку. Ноги до сих пор оставались ватными. Через какое-то время зарево осветило лагерь.
— Люди Саштара жгут кусты, — пояснила женщина, садясь рядом. — Как же нам повезло, что ты, Шахля, дариши.
