— Понимаю. Наследник рода королевского. Но почему нельзя просто подождать, когда мы залечим разлом? К чему эта спешка? Зачем так играть с моей жизнью?
— У короля на все есть причины. Я не в праве их раскрывать. Но поверь, он знает, что делает. Он дал королевское слово, что позаботиться о тебе. У тебя будет все, — заверяет отец, но мне сейчас не нужно это “все”.
Мне нужна моя воля, моя свобода выбора, контроль над собственной жизнью.
Я все понимаю… головой, но сердце….
— Послушай меня, Анна. Все это скоро закончится. Ты будешь в безопасности. Не глупи, не усугубляй все. Как ни как все мы в его власти.
Все мы в его власти…
Повторяю как заезженная пластинка последнюю фразу, пока высокая худощавая мадам расчесывает мои влажные волосы, готовя к судному часу. Вторая любуется платьями и выбирает парфюм.
А я будто кукла. Сядь, встань, подними руки. На моем лице расколовшаяся мертвая маска, а они будто этого не видят. Щебечут о своем, суетятся. Им плевать, что сегодня меня лишат всего. Она велят мне радоваться, ведь король никого не звал к себе в последние четыре месяца. Говорят, я особенная, но даже не понимают, насколько сейчас правы.
Я не фаворитка, я инструмент. Инструмент, после которого эти фаворитки могут появиться.
Четыре месяца. Значит, в тот момент его болезнь достигла апогея. Я думала это случилось раньше, а хворь медленно набирала обороты.
Что ж, скоро он будет здоров, а я…. я стану ненужным флаконом от использованного зелья.
— Мы принесем вам специальный отвар, — сообщают последние две девушки, что заканчивают все приготовления.
Уходят, а я пускаю взгляд к нему. Такие же звезды, как и в моем мире. Только порядки тут дикие. А мужчина, при виде которого билось сердце, спокойно может не считать с чувствами других.
Нет. Не так. Мию он бы и пальцем не тронул. Но я не она. Я всего лишь инструмент, от которого он спешит избавиться.
Наверное, так даже лучше. Не хочу его больше видеть!
— Анна, — раздается за спиной голос, но обернувшись, я вижу вовсе не дам, что ушли за отваром. Да и таким басом они не говорят.
24. Глава 23. Он никогда тебя не защищал
— Лайнел? — в удивлении смотрю на брата. — Что ты тут делаешь? Тебе сюда нельзя!
— Это тебе нельзя здесь оставаться. Пойдем со мной. Скорее. У нас не больше пяти минут. — выдает он, и только сейчас я замечаю, как он взвинчен. Как напряжен и взьерошен.
— Лайнел, что ты наделал?
— Пока еще ничего. Но сделаю, если это потребуется для того, чтобы тебя спасти. Я ведь предупреждал тебя. И оказался прав!
— Как ты…
— Это сейчас не важно. Нужно уходить. — торопит меня, но при всем своем желании (а оно сильно) сбежать отсюда я не могу.
— Анна, ты чего? — злится, когда видит, что я не собираюсь идти. — О чем ты думаешь? Они окончательно запудрили тебе мозги? Что они сказали? Наобещали богатую жизнь, которой на самом деле не будет? Нет, Анна, ты не такая. Так в чем дело, гоблины тебя дери? Тебя же завтра же убьют, чтобы не болтала языком. Ты это понимаешь?
— Лайнел, ты преувеличиваешь….
— Это ты не хочешь видеть очевидное. Зачем королю опасный свидетель? Зачем тратить казну, когда проще избавиться от отслужившей бесполезной вещи? Приди в себя, Анна! Ты лишь инструмент!
В точку, черт возьми! В яблочко. В сердце! До боли!
— Даже если и так, я не могу. И ты прекрасно знаешь, почему! Если я сбегу, накажут Дарвелла!
— И что? — выдает он, шокируя меня еще больше. — Ты пожертвуешь собой ради него?
