Пожалуй, за дни совместной работы в лаборатории Катрин даже привязалась к своей подопечной.
— Чего ты хочешь от меня? — наконец, спросила монашка.
— Ничего. Наша связь завершится в любом случае. Хотя физический контакт ускорит процесс.
Он снова стал материальным и взял ее за руку.
— Вот почему тебя так тянет меня потрогать, — вырвалось у Катрин. Повторно отталкивать некроманта она почему-то не стала.
— Мне просто нравится тебя трогать, — ухмыльнулся Тайберг. Склонился к ее волосам, шумно вдохнул. Так, словно смаковал самый изысканный аромат. — Ты не представляешь на что это похоже после вечности в виде тени, — пробормотал он, лаская ее запястье прохладными пальцами.
Катрин задумалась — не возмутиться ли? Но прикосновения были приятны, играть в оскорбленную невинность не хотелось.
И все же…
— То есть — на моем месте могла бы быть любая? Тогда иди и трогай служанку.
Некромант беззвучно засмеялся.
— Напрашиваешься на комплименты? Женщина всегда остается женщиной.
Возмущенная монашка попыталась отпрянуть, но Тайберг удержал ее силой.
— Я терпеть не могу смазливых дур. А у тебя есть красота, ум и характер. Поэтому я и выбрал тебя.
Почему от этой немудреной похвалы стало так приятно? Ладони вдруг закололо от жара.
Про “красоту” откровенная ложь. Катрин и в молодости считалась не более чем хорошенькой. А годы не красят никого.
Но в темных глазах некроманта светилось желание — откровенное и жадное.
— Тебе нужен учитель, чтобы обуздать мою магию, — продолжал Тайберг, поднося ее запястье к губам. — Полагаю, мы сможем быть полезны друг другу…
Прохладные губы обожгли кожу. Катрин закрыла глаза. Она всегда гордилась своей выдержкой. Умением не вестись на поводу эмоций, действовать хладнокровно и эффективно в любой ситуации.
Но сейчас мысли путались. И отчаянно хотелось согласиться на предложение некроманта. Если Тайберг не лжет, рано или поздно призрак вернет себе тело — с участием Катрин или без него. А ей действительно нужен учитель…
— А что будет, когда связь завершится? — спросила она, цепляясь за остатки рассудка. — Ты станешь… живым? — нет, настоящий вопрос не в этом. Сохранит ли Тайберг свои пугающие способности? Сможет ли по-прежнему растворяться в воздухе, проходить сквозь стены?
Некромант пожал плечами.
— Не знаю. Не думаю, что хоть кто-то раньше ставил подобный опыт длиной в жизнь и смерть. Я и сам понятия не имел чем закончится ритуал, — тут он снова ухмыльнулся. — Стоило ожидать, что магия приведет супругов в одинаковое агрегатное состояние. Но я даже не надеялся, что изменения будут происходить именно со мной…
Это было подобно ведру холодной воды на голову.
Монашка распахнула глаза, чувствуя себя молоденькой дурехой, которая растаяла от пары слов опытного ловеласа.
— Вот как? И ты так легко приговорил меня к смерти?
— Мне было скучно, — с обескураживающей честностью признался Тайберг. — Ты не представляешь, как тоскливо коротать вечность бестелесным духом. Кроме того, технически меня нельзя назвать совсем уж мертвым…
— Что же ты не связал судьбу со своим драгоценным диббуком?
— Так и собирался изначально. Но вокруг нее постоянно крутился инквизитор. Он силен и вполне способен уничтожить меня, если постарается. А потом я узнал девочку поближе и как-то жалко стало…
— А меня, значит, не жалко?
— Не особо. Никогда не любил храмовников.
Это было обидно. Как внезапная пощечина.
