Популяция - страница 13

Олег тем временем продолжал кататься по земле с воем. Он бился головой об асфальт, царапал его когтями, и как-то утробно выл. Алексей поднял его за шиворот и пару раз наотмашь дал по харе.

– Собери свои слюни, что случилось, расскажи!

Сквозь всхлипывания и подвывания Олег изложил паскудную часть своей биографии.

Миша смотрел с укоризной. Алексей сплюнул: «Ну ты и козёл!»

Олег тем временем судорожно шарил по Лялиным карманам, нашёл кошелёк, в нём немного денег и талончик к врачу. «14:40 педиатр, Верхоланцева М.О. 1,4 г». Как у Ляли была фамилия? Забыл. Вроде такая. Помнил же, что трудная какая-то. Но «О» в отчестве точно «Олеговна», Какие ещё имена мужские на «О» бывают… никакие в голову не шли.

– Я пойду её искать! – глаза Олега светили бешеным лихорадочным фанатичны огнём.

– Кого «её»?

– Вот её! – Олег ткнул пальцев в талончик – «Мэ Олеговну!»

Странная и безнадёжная идея. Три недели полуторагодовалый ребёнок без матери не выживет. Есть надежда на бабушку, няню, воспитательницу Олег вдруг снова вспомнил хаос смерти в жёлтом окне Батыйского детского сада. Где искать? В старой Лялиной квартире. А вдруг она переехала. Присмотрелся к талончику, там мелкими бледными буквами адрес поликлиники. Вроде та самая, почти под окнами дома бывшей мёртвой матери его ребёнка.

– Езжайте к остальным, ждите пару дней, если не приду – уезжайте!

Олег был уверен, вот он придёт в ту квартиру, найдёт в ней мёртвую Мэ (Маша, Марина, Маргарита… как она её назвала?), похоронит, а потом выбросится нахер с её седьмого этажа, потому что такому говну жить даже после чистки апокалипсисом не положено.

– Сдурел, нахер, пошли вместе. Что мы нелюди что ли, да Миш, хоть похоронишь дочь по-человечески.

От этих слов Алексея Олег снова завыл. Миша похлопал его по спине и толкнул в газельку. Алексей сел рядом. Не так противно сидеть рядом с мучителем кота, как с мразью, которая бросила жену с младенцем помирать. Ну, допустим, об эпидемии Олег ничего тогда не знал. Но поступил скотски, тут уж как есть.

Куда ехать Олег объяснял на пальцах, долго плутали и уже почти в темень нашли дом. Побежал наверх он один. Дверь ломать не пришлось, она оказалась распахнутой настежь. Олег шарил в темноте по комнате, на диване, на кухне, в ванной, на полу никого. Игрушки плюшевые лежат на местах, но все знакомые, цветы те же, что и два года назад, только скрючились. В квартире ни кроватки, ни погремушек – пирамидок. Ни людей, ни следов прежней жизни в этой квартире маленькой девочки. Может это и не Ляля была. Сглючило. Но здесь квартира-то Лялькина! Глазами скользнул по полкам шкафа. В толстом слое пыли стояла та самая шкатулка, Олег машинально открыл, денег нет. Тогда он пошарил во внутреннем кармане, вытащил, не считая тонкую плиточку купюр и положил туда, откуда так позорно взял. Вернул вроде как теперь. Рядом со шкатулкой нашлась статуэтка – фарфоровая божья матерь с младенцем. Олег ещё раз подумал выброситься из окна, но передумал. Долг отдал, хоть и поздно. Как знать, может и ещё жизнь с него спросит, так живой он хоть ответить сможет. Если верить попам, после смерти весь его ответ – сковородка в аду.

Спустился медленно. Ноги вмиг стали ватными, голова пустой и бестолковой. Нету нигде Мэ Олеговны, а может и не было никогда. И найти теперь невозможно, и спросить не у кого. Раньше надо было думать. Не жалко себя было. Хотелось взять кирпич и дать по башке себе, хотелось избить до смерти. Мерзко было от себя.