Популяризатор с евреями в машине времени - страница 59

В первом пункте этого контракта ставилось условие, что Герман Леви должен креститься до того, как начнёт первую репетицию.

Во втором пункте Вагнер настаивал на том, что будет разговаривать даже с уже крещёным Германом Леви всегда только через третье лицо.

В третьем пункте Вагнер оговаривает себе возможность в присутствии баварского короля Людвига Второго после первого исполнения оперы «Парсифаль» сказать Герману Леви, что он как еврей имеет только одно право – умереть и как можно скорее.

Под контрактом есть приписка, сделанная Вагнером и баварским королём: «Контракт был выполнен во всех его пунктах».

Стоит сказать, что Вагнер тесно сошёлся с другим антисемитом – дирижёром, композитором, музыкантом Ференцем Листом. Это была парочка, исключительно единодушная в своём неприятии евреев. Лист писал в унисон Вагнеру: «Настанет день, когда для всех народов, среди которых живут евреи, вопрос об их поголовном изгнании станет вопросом жизни и смерти».

12 ноября 1938 года после «Хрустальной ночи» (о ней ниже) Палестинский филармонический оркестр (Впоследствии Израильский филармонический оркестр) в своём концерте отменил исполнение произведений Вагнера. Этот бойкот публичного исполнения музыки Вагнера был продолжен затем и в Израиле (хотя официально по этому поводу не было принято определённого решения). Сторонники бойкота ссылаются также на то, что музыка Вагнера, названная Гитлером «высочайшим выражением немецкой души», звучала на съездах национал-социалистической партии и сопровождала узников концентрационных лагерей в последний путь – в газовые камеры.

Мы попытаемся рассказать здесь о выдающихся людях, неевреях, которые своим отношением к евреям каким-то образом пытались помочь в борьбе с антисемитизмом. Таким человеком был итальянец Артуро Тосканини – один из самых выдающихся дирижёров XX века. За дирижёрским пультом он появился, когда ему было 19 лет, и при своей феноменальной памяти управлял оркестром наизусть, без партитуры.

Все, что делал Тосканини, он делал с блеском. И так же с блеском он дирижировал операми Вагнера.

Дело в том, что Вагнер построил в небольшом баварском городе Байрейте специальный театр для постановки собственных опер и музыкальных фестивалей, на которые съезжались любители из многих стран мира. После смерти Вагнера байрейтскими смотрами стала заниматься его жена Козима, дочь венгерского композитора Ференца Листа. Теперь понятно, какая тесная связь объединяла этих двух юдофобов: Вагнера и Листа. Тосканини, подобно многим в мире, рассматривал Вагнера как значительного композитора.

Байрейтские фестивали продолжали проходить с большим размахом. Лучшие дирижеры считали для себя честью выступать в Байрейте. Однако в 20-е годы нового, ХХ-го, века Байрейт стал терять привлекательность для любителей музыки. И хотя за дирижёрским пультом этого театра появлялись замечательные мастера, прежнего успеха в истолковании вагнеровской музыки не было.

Для возрождения славных традиций Байрейта дирижировать вагнеровскими операми первым из иностранцев за всю историю фестиваля был приглашён Артуро Тосканини. Он трактовал оперы так, что люди воспринимали их призывом к стойкости. Дирижируя произведения Вагнера, Тосканини показывал свою веру в народ Германии. «Вагнера нельзя отдавать фашистам», – говорил он. Может быть, это звучало слишком наивно, так как в это время в немецких городах жгли книги еврейских авторов… Но вскоре Тосканини в знак протеста против нарастающего фашизма покинул родную Италию, где его, чистокровного итальянца, глумящиеся молодчики окрестили «почётным евреем».