В общем, я решила не отвлекаться и для начала в самом деле поздороваться с тем, в чей дом пришла. Тем более, что исходя из внешнего вида статуи - хозяин тут серьёзный.
Это был немолодой мужчина с длинными волнистыми волосами. Никакой кротости или страдания лицо его не выражало - спокойный проницательный взгляд, устремлённый прямо в душу. Мастер, создававший эту скульптуру - несомненно, не просто одарён, но велик.
- Здравствуй, Дреус. - с усилием подавляя волнение, на полном серьёзе внутренне заговорила я, глядя в эти необыкновенно живые глаза, - Мы - гости в твоём мире. Прошу, будь милосерден к нашей судьбе.
16. 16
Вопреки ожиданиям, никакой реакции не последовало - раскатистый голос в голове не зазвучал, Ветерок не подул, свечи не дрогнули. Хотя, внутренне, после всего пережитого, я уже и к этому была готова.
Томасина отошла от статуи и направилась к столу, на котором оставляла корзину. Я и не заметила, когда подношение исчезло, а на его месте появились свечи. За тяжёлой занавеской, очевидно, закрывавшей вход в служебные помещения, только мелькнул подол тёмно-зелёного одеяния.
Местные служители, кажется, не считали себя прямыми проводниками бога и только ухаживали за храмом, полагая, что каждый желающий сможет самостоятельно найти общий язык с Дреусом, если тот сочтёт сие возможным.
Посетителей было немного, и каждый занят своим делом. Никто не шептался, не вёл беседы, так что напрасно я ожидала услышать что-то полезное. Зато в углу находилась стойка с огромной книгой и несколько поменьше лежали рядом. Вот туда точно нужно пробраться. Только неясно пока, можно ли прихожанам ими свободно пользоваться.
Решила последить за действиями посетителей, пока со свечками обходили расположенные по углам портреты. Гамина, Малота, Миана, Ариана - читала я надписи под иконами, краем глаза наблюдая за стойкой с литературой. Но к ней так никто и не подошёл. Поэтому, набравшись решимости, сама медленно потопала в нужную сторону, каждую секунду ожидая, что кто-нибудь меня остановит. Однако, ничего подобного не произошло.
Большая книга оказалась чем-то вроде нашей библии. Прочитать её, как вы понимаете, не представлялось возможным - на это нужно время, а у меня его совсем немного. Отдельными брошюрами лежали посвящения помощницам Дреуса и своды церковных законов - вот их-то я и взялась листать с особым вниманием.
В глазах зарябило от незнакомых понятий и слов, но удалось наткнуться на страницу, поясняющую условия совершения и расторжения брака. Ну с совершением - уже поздно интересоваться, а вот с расторжением... По всему выходило, что я на это действие прав не имею, а вот Алекс - вполне. При условии, что я, например, не рожу ему ребёнка в течение трёх лет.
- М-м-да! Очевидно, женской независимостью в этом мире не пахнет. Печальная новость. - отложила я книжку, заметив, что Томасина выжидающе смотрит на меня, замерев возле статуи.
К тому же в затылок кольнуло ощущение, что кто-то ещё внимательно наблюдает за мной. Обернувшись, увидела скрытую полумраком фигуру. Так и есть - невысокая немолодая женщина настойчиво сверлила меня взглядом.
Поискала глазами Алекса - не нашла. Ну и ладно, решила не спешить и доделать всё, как положено. В моих руках ещё оставалась самая большая свеча, которая предназначалась Дреусу. Кивнула Томасине в сторону лавки, мол пусть подождёт, и вернулась к статуе.
