Маль выпустила короткий смешок:
– Умные как раз и не лезут в чужие дела. Только тупицы вечно стараются везде встрять.
– Он не очень разбирается в людях – всю жизнь сидит по лабораториям. У них это наследственное.
– Что именно?
– Это, – он неопределенно взмахнул ладонью, словно отгоняя от лица дым или что-то в этом роде. – Это самое, что называется склонностью к наукам. Его отец и дед были учеными.
– Как интересно.
– И не говори. Жуть просто как интересно. Вот пойдешь завтра к нему и все выяснишь. За неделю успеешь?
Маль пожала плечами и поднялась.
– Постараюсь.
Она стала стряхивать налипшую на подол грязь, и в этот момент Фиц поймал ее за запястье.
– Я ведь не просто так проявляю подобную щедрость, ты же понимаешь? – глядя на нее снизу вверх, сказал он.
– Поняла уже.
– Расскажешь мне все, что узнаешь у него? Я ведь поделился с тобой тем, что мне удалось выяснить.
– Конечно, – Маль высвободила свою руку и выпрямилась. – Ты мог бы даже не говорить об этом.
На следующий день он отвел ее к нужному дому и сказал, в какую комнату нужно постучаться. Ему хотелось подняться вместе с ней, но он уже опаздывал на встречу к очередному поставщику, и потому ограничился общими инструкциями.
Лучше не смотреть на него слишком долго, он этого не любит. Никаких посторонних вопросов – только по делу. Не переставляй его вещи. Не напевай себе под нос. И вообще, держись незаметно, но появляйся, когда ему нужно. Не заставляй повторять по два раза, он от этого начинает злиться.
И только когда Фиц совсем скрылся из виду, Маль поняла, что он так и не сказал ей, как зовут этого самого ученого.
Пыльные подъезды в разводах подсохшей зловонной жидкости. Маль обходила исчезавшие лужи и следы потасовок между жильцами – кое-где по стенам алели кровавые потеки, тянувшиеся до самого пола. Осколки, обрывки бумаги и прочий мусор. Все как всегда.
Перед нужной дверью она расправила плечи, сделала глубокий вдох и негромко постучалась. Послышались неторопливые шаркающие шаги, щелкнул замок (очевидно, старцу был чужд страх), и дверь с сухим скрипом поехала на петлях.
– Добрый день. Я знакома с Фицем. Он говорил о вас.
Три фразы – больше и не нужно. Что еще можно добавить? Старец пригляделся к ней, поправил очки, а потом молча отошел от двери, чтобы она смогла протиснуться внутрь.
– Он и мне говорил о тебе. Как тебя зовут? – необычно ровным и даже молодым голосом заговорил он, когда они прошли в единственную комнату.
– Маль.
– Красивое имя. Что ты умеешь?
– Я работала уборщицей в Корпорации. Умею все, что касается чистоты.
– А готовить отвары?
– Нет.
– Это ничего. Идем, я покажу.
Он провел ее через комнату к другой двери, за которой находилась небольшая кухня. Там, на столе, аккуратными кучками была сложена какая-то измолотая в пыль трава. В этой массе еще нужно было суметь распознать траву. Хозяин ткнул пальцем в одну кучку и сказал:
– Одну дозу травы на один стакан кипятка. Ставишь котелок на плитку, ждешь, пока закипит, бросаешь в булькающую воду траву и снимаешь с огня через две минуты. Это нужно будет делать каждый день.
Маль покосилась на стол. Всего семь кучек.
– Еда мне будет не нужна. Не давай, даже если я буду просить.
– Целую неделю? – удивилась Маль.
– Да, целую неделю.
Старец был высоким и широкоплечим, но каким-то рыхлым, отчего его внушительность создавала ощущение неповоротливости, а не силы. Маль доставала ему только до плеча, но при этом не чувствовала себя уязвимой или слабой.
