И в тот день, когда она сбежала с Небес, даже не попрощавшись, он, едва дождавшись окончания торжественной части посвящения в смотрители, рванул на Землю. За ней.
И тут же получил вызов от Старших… Мика-Эль настойчиво требовал от него вернуться в кабинет. Оказалось, они все видят. Как же много он в тот день выслушал о себе! Оказалось, что они знали о нем все! Даже то, что он сам давно забыл.
— Мы многое спускали тебе с рук, — цедил Хейл-Эль, поигрывая огненным кнутом и сверкая своими кровавыми зенками. — Но не думай, что и дальше так будет продолжаться.
— Оставь девушку в покое, — мягко добавлял Мика-Эль. — Тебе лишь поиграться, а она полюбила тебя. Ты сломаешь ей жизнь, если будешь наведываться к ней. Ее душа и так очень неустойчива. Кто знает, как повлияет на нее любовь к такому, как ты. Мы не имеем права вмешиваться в человеческие жизни, чтобы не нарушать порядок вещей.
— Но мы уже вмешались в ее жизнь! — Зар в ярости сжимал кулаки, не собираясь сдаваться, но уже тогда чувствовал, что проиграл. У мерзких тварей появился рычаг давления на него. И он больше не мог творить все, что ему захотелось.
— Только ради того, чтобы восстановить нарушенный Баланс и попытаться сохранить ей жизнь, — Мика-Эль был непреклонен в своем знании Закона.
— Если я еще раз увижу, что ты общаешься с человеком без необходимости, я лишу тебя крыльев и отправлю на Землю, — Хейл-Эль считал, что угрозы — самый эффективный метод убеждения. — Ты услышал меня, ублюдок?
— Услышал… — Зар, задыхаясь гнева, пытался удержать себя в руках. Теперь ему было что терять…
С тех пор и началось их односторонее общение. Чем больше времени он проводил рядом с ней, тем сильнее его к ней тянуло. А она… часами смотрела в темное небо, бродила по тому переулку, откуда он однажды похитил ее и плакала перед тем, как заснуть…
Но сегодня все изменилось. Спускаясь с Небес, чтобы проводить ее на работу, он едва успел подхватить огромную остроконечную сосульку, сорвавшуюся с крыши. А глянув вниз обомлел. Душа девушки сияла так, как и в тот день, когда он впервые увидел ее. Да, он и раньше замечал, что росток тьмы, посеянный им в ее душе, с каждым днем истончается, вместе с ее надеждой вновь встретить его. И вот, когда она совсем поверила в то, что он не вернется, ее душа вновь засияла нестерпимым блеском.
А сосулька была лишь попыткой этого мира избавиться от чистой души, вновь исказившей ткань бытия на светлую сторону. Сколько таких сосулек поймали Дэрг и Хело за девятнадцать лет?
И вот теперь, когда ей вновь грозит смерть, он, наконец-то, может подойти и заговорить с ней. Зар проводил взглядом девушку с сияющей чистой душой, пробежавшую в двух шагах от него, и его вдруг охватила робость. Он полгода ходил вокруг нее, мечтая взглянуть ей в глаза, прикоснуться к ней рукой, прижаться губами к ее губам. А сейчас вдруг его охватило такое волнение, что он не мог заставить себя приблизиться к ней. А вдруг она не узнает его? Ведь прошло столько времени… А если оттолкнет? Скажет, что он ей больше не нужен…
Осознание этого пронзило сердце болью. Он полгода тешил себя мыслью, что она все еще скучает по нему, ловил в ее глазах отголоски тщательно скрываемой тоски, вздрагивал, когда она брала в руки его перо, которое он в спешке обронил в день их несостоявшейся встречи.
Но и оставлять ее так просто было нельзя. Она или сама погибнет в ближайшее время, или сотворит нечто, что повлечет за собой катастрофу на Земле. Поэтому, сделав несколько глубоких вдохов и успокоив расшалившиеся нервы, Зар решительно подошел к ней, и она тут же шагнула в его объятия, как и тогда на сцене. Словно и впрямь почувствовав, что он рядом…
