Что-то кольнуло в груди, и это не рана. Что-то приятное, разливающееся теплом по животу и даря прилив нежности в адрес незнакомки.
– Полина, иди сюда! – Виола закричала так, что я решил: все Полины Москвы сбегутся ко мне, но дверь медленно и неуверенно открылась, а в нее вошла хрупкая девушка, испуганно осматривая подпольный хирургический кабинет. Сейчас, пребывая в сознании, я мог оценить ее более детально: маленькая и хрупкая, как фарфор; худая, но с пышным бюстом; волосы доставали почти до талии и завивались легкими и аккуратными локонами; пухлые губы напоминали сердечко и манили поцеловать их или потрогать пальцами; пухлые щечки придавали ей какой-то детский вид, говоря, что их хозяйке нет и пятнадцати, зато умные темные глаза делали ее старше и ярко отображали все эмоции хозяйки, раскрывая ее окружающим, как книгу. Мне бы хотелось ее почитать, причем от корки и до корки.
– Спасибо, – впервые в своей жизни я сказал это слово искренне, надеясь донести до нее, как сильно я поражен ее самоотдачей, характером, красотой. Мне хотелось обнять ее и никогда не отпускать, но я понимал, что сейчас не в состоянии даже встать. – Сколько тебе лет?
– Шестнадцать, – робко ответила она, делая первый шаг в мою сторону. – А что?
– Я думал, тебе нет и пятнадцати, – честно признался и улыбнулся своей самой очаровательной из заготовленных улыбок. Но, на мое глубочайшее удивление, девушка никак не отреагировала. Ее больше интересовали моя рана и синяк на лице, которые она изучала с холодностью хирурга. Полина, так, кажется, ее назвала Виола, смотрела на меня не как другие девушки. Она смотрела НА меня, а не СКВОЗЬ и видела просто человека, обычного парня, возможного друга, без одной задней мысли и злого умысла.
"Точно ангел!" – подумал я, а потом наивно решил для себя: "Этот ангел будет моим. Любой ценой. Чего бы мне это не стоило".
– Ты побудешь со мной немного? – мягко спросил я, чтобы не спугнуть ее.
– Вообще-то, я хотела только убедиться, что ты жив и я не зря тебя послушала, привезя… сюда, а не в больницу… – она снова бросила сканирующий взгляд на мою рану и монотонно заключила: – Слава богу, с тобой все хорошо. Теперь я могу уйти домой с легким сердцем.
– Прошу тебя, останься… – впервые в жизни мне жутко не хотелось с кем-то расставаться, и эти внезапные чувства к почти незнакомой девушке пугали так же сильно, как и радовали. Ведь теперь я точно знал, что встретил ее – мою единственную. Она не должна уйти. – Мне бы хотелось общаться с людьми, а как ты понимаешь, в этот подвал никто, кроме Виолы и тебя, зайти не сможет.
Полина немного растерянно посмотрела на женщину, с интересом наблюдавшую за нашим разговором, и Виола кивнула, подтверждая мои слова.
– Мне сегодня нужно быть на учебе. Важный день, – спустя целую вечность сказала она, а затем ее взгляд завис на стене, словно она что-то просчитывала в уме. – Но в восемь тридцать вечера я могу быть здесь. Не больше получаса, только один раз. Больше никогда.
– Отлично! – снова улыбнувшись девушке, я знал, что ей, как и всем другим девушкам, будет достаточно всего получаса, чтобы понять: она влюблена в меня по уши. Но ее равнодушная реакция на мою улыбку и молчаливый уход немного сбили меня с толку.
– Мне не нравится твой взгляд, – Виола с сожалением смотрела вслед ушедшей девочке и, повернувшись ко мне, твердо сказала: – Притормози и дай ей уйти. Это не твой уровень.
