– Ах ты, черт! Опять забыл! – услышала я у себя за спиной.
Он быстро меня нагнал, налетел на меня в коридоре, обхватил за талию и мимоходом отстранил в сторону со своего пути. Разволновавшись еще больше, я поднялась к себе, а через пару минут он зашел в мою комнату с большой бархатной красной коробочкой в руках. Я смутилась, не зная, как я теперь вообще должна на него реагировать, как на брата или как на любовника, а он улыбался мне мягкой обворожительной улыбкой, как ни в чем не бывало, и протягивал подарок непринужденно и настойчиво. Каков актер! Я, кажется, побледнела и невольно на миг задержала дыхание, а потом заставила себя взять коробочку в руки. Откинув крышку, я ахнула. Там было роскошное ожерелье: тоненький ряд мелкого черного жемчуга и ряд крупных белых жемчужин, перемежающихся вкраплениями из мелких бриллиантов, ограненных золотом. Сзади – черные шелковые ленты, к концам которых крепились изящные жемчужные подвески. Я беззвучно ахнула и закусила губу.
– Спасибо… – наконец обретя дар речи, пролепетала я. – Только зачем?
– Повернись, – скомандовал он, вынимая украшение из коробочки. Я подняла волосы, и он завязал сзади ленточки небольшим бантом. Ожерелье крепко обхватило шею, леденя крупными жемчужными бусинами кожу. Я сглотнула, поворачиваясь к брату, и невольно подняла на него взгляд. Его лицо изменилось. Та обычная маска беспечного повесы ушла. В глазах вновь появился хищный голод и хмельная дерзость, от которых то ли бросало в жар, то ли прошибало ознобом. Он мягко провел руками по моим волосам, собирая их в хвост, и вдруг потянул за них, заставляя откинуть назад голову. Я только и успела, что издать едва слышный стон. На мне была тонкая нежная блузочка с длинным рукавом и джинсы. Митя одной рукой медленно расстегнул пуговки у меня на груди и парой легких рывков стянул блузку с моих плеч, обнажая меня чуть ли не по пояс. Я задохнулась от мигом накрывшего возбуждения, в нетерпении раскрывая губы в ожидании его поцелуя. Мужские пальцы ловко отщелкнули застежку лифчика между чашечками, выпуская из кружевных тисков упруго торчащие груди, тут же вспыхнувшие от его мимолетных прикосновений. Он медленно облизал губы, обласкивая пылающим взглядом представшую картину, затем прошелся кончиками пальцев по соскам и сжал их по очереди, осторожно теребя и внимательно наблюдая за моей реакцией. Под его бесстыдным взглядом невозможно было устоять на ногах, колени подкашивались, разряды тока разбегались по всему телу, рот жадно хватал воздух, боясь оставить легкие совсем без кислорода. Спустя минуту этих ласковых истязаний, его горячая ладонь накрыла грудь, немилосердно сжимая, а рот поглотил губы, глубоко толкаясь языком, подчиняя своим требованиям и практически доводя до полного экстаза. Меня оттеснили назад и вжали в стену, грубо упиваясь моей доступностью и беспомощностью.
Сама не знаю, как сквозь эту патоку блаженства, разлившегося по всему телу и отключившего здравый смысл, вдруг пронеслась тревожная мысль, что мы забыли запереть дверь. Я дернулась в его руках, еще явственнее ощущая, насколько крепкой была его хватка и поцелуй. Я уперлась в его грудь ладонями и протестующе замычала. Это слабое сопротивление все-таки возымело свое действие. Сжимающий мои волосы кулак разжался, позволяя выпрямиться, а рука, только что стискивающая попку, уперлась в стену рядом с моей головой. Мы смотрели друг на друга, пытаясь отдышаться и прийти в себя.
