«Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма - страница 25

. Вместе с тем, как доказывают другие авторы, в современной рыночной экономике, заинтересованной в свободном передвижении рабочей силы, одновременно проявляется и тенденция к антирасизму[245]. Мало того, некоторые специалисты демонстрируют, что расиализация может иметь не только негативные, но и позитивные стороны. В постструктуралистскую эпоху стало ясно, что в определенных контекстах «расовая метка» становится привлекательной, порождает положительные эмоции и даже наделяет определенным авторитетом. Например, белые подростки, покоренные спортивными успехами чернокожих, могут сделать их своей референтной группой и пытаться равняться на них[246]. То же самое в свое время происходило с джазом, а сегодня происходит с рэпом[247].

П. Тэйлор различает три стадии становления современного расизма: натурализацию социальных различий на первом этапе, их рационализацию на втором и политизацию на третьем. Первую он связывает с появлением в конце XV в. представления о человеческой вариативности в пределах все еще единой категории, вторую – с представлением о непреодолимых социальных барьерах, якобы задававшихся расой и определявших извечное расовое неравенство, а третью – с осознанием социальных оснований расовой классификации. Переход от первого этапа ко второму знаменует сочинение Иммануила Канта «О различных человеческих расах» (1775) и выступление Томаса Джефферсона в 1784 г. о состоянии дел в Вирджинии. Третий этап начался, по мнению Тэйлора, в 1923 г., когда Верховный суд США дистанцировался от «научного расизма»[248].

Более четкую периодизацию дает, основываясь на книге М. Джекобсона[249], Врон Уэар, придающая большое значение законодательному утверждению расизма. По ее схеме, первая эпоха началась с закона о натурализации (1790), наделившего правами на нее только «свободных белых людей». Вторая эпоха охватывает 1840–1924 гг., когда ограничительное законодательство не только господствовало, но находило опору в «научном расизме». Затем наступила новая эпоха, и различные группы, прибывшие в США из Европы, сплотились в монолитную «белую расу»[250].

Наконец, некоторые специалисты показывают, что расовый дискурс постепенно вырос на европейской почве из более общего дискурса о «Другом». Со временем он принял наукообразную форму, а затем был легитимизирован государственным законодательством, хотя и потерял санкцию науки[251]. Иными словами, расизм возник задолго до того, как появилось понятие для него. Ведь термин «расизм» был введен лишь в 1930-х гг., а широкую популярность получил после Второй мировой войны[252].

Итак, с точки зрения современной науки расизм вовсе не является константой, сопровождающей всю историю человечества. Во-первых, он начал складываться лишь на определенном и далеко не раннем этапе этой истории. Во-вторых, различные элементы того, что сегодня называется расизмом, формировались в разные периоды и нередко вне зависимости друг от друга. В-третьих, создание расовой теории предшествовало превращению расизма в массовую политическую практику и расистские представления «отцов-основателей» не имели при их жизни массового спроса. В-четвертых, расизм стал важным структурным элементом общественного устройства лишь в эпоху развитого капитализма. И, наконец, в-пятых, как указывает Дж. Фредриксон, своими крайностями расизм обязан стечению особых исторических обстоятельств, связанных с тяжелым поражением в войне и чувством национального унижения, ищущим удовлетворения в образе заклятого врага в лице инорасовых меньшинств