Услышав шорох и стуки на этаже, сестры не сговариваясь побежали прятаться на лоджию. Мая, преданная клубу, но понимая чувства сестры, негласно решила ее прикрыть перед сотрудниками клуба.
Закрыв пластиковую дверь, сестры притаились друг напротив друга.
– Не очень хорошая затея прятаться в квартире. Они же нас увидели в окно, – проговорила Юка, укоряя себя.
– Так он, может, и не зайдет… Надеюсь… – Мая улыбнулась; она была возбуждена предпринятой авантюрой.
С наступившей минутой тишины сестры взглянули друг другу в глаза.
– Как же удивительно, – сказала Мая задумчиво. – И все-таки это странно… – она повернула голову набок, расширив глаза. – Ты замечала, Ю, как много у нас общего? – протянула она.
– Ты о чем?
В ответ Мая улыбнулась глазами, мягко притронувшись ладонью к Юкиной щеке.
– Наши глаза… оба разного цвета!.. Неужели ты не задумывалась? – говорила она с характерной загадочно-восторженной мягкостью.
Юка опустила глаза в пол.
– Обычно я много чего думаю, только сейчас… – до сестер донеслись приближающиеся шлепки по полу и утробное бормотание. – Не лучшее время для…
Послышались взмахи крыльев.
– А ну вы-выходите! В-вас обеспечили в-властью над п-природой, а в-вы? К-клуб о-отнимет ваши с-сверхспособности, без него в-вы ни… – запнулся прерванный Рокосуд.
Юка, выбежавшая первой, крикнула с прорвавшейся злостью:
– Кто?! – ее голос оставался тверд; энергия холода возрастала. Сестры стояли в дверях. Гусь застыл, вопрошающе вытянув к ним шею.
– Ты. В-вы… – гусь напрягся. – Но т-тогда в-вы будете обычными! – закончил он растерянно.
– Насколько мне подсказывает память, способности у нас появились еще до клуба, так что, как бы ни хотелось, обычными нам стать не судьба, – продолжала Юка.
Температура в квартире ощутимо понизилась. Мая постучала Юке по плечу, на что та мигом отреагировала, зная причину. Ее глаза вспыхнули голубым; она плавно перевела взгляд на гуся. Потерянный Рокосуд пританцовывал от холода, не находясь, что ответить.
На дворе рассветало; многоэтажки за окном рассеивались забившей в окно метелью.
– А пойдемте пить чай? – отозвалась Мая с ничего не значащей пустой улыбкой; в комнате запахло чайной розой. Мая сияла.
Метель тотчас поутихла; Юка облегченно кивнула, и следом, изогнув шею, неуверенно закивал Рокосуд, не зная, чего в другой раз ожидать от сестер.
Люди, когда-либо встречавшиеся с сестрами, больше не находили себе места. Парень, однажды встретивший их на улице, тщательно прошаривал интернет в поиске хоть одной наводки, которая бы немного приблизила к ним. Не найдя ответов, терзаемый наваждением, он оставил включенным компьютер, поднялся на ночную крышу и, процитировав отрывок из написанных стихов, сделал шаг в необратимое. На столе остались лежать обрывки вырванных страниц с бегло написанными стихами, посвященными «двум пленительным лунным цветкам, осветившим мой ночной путь».
Встречавшиеся с ними горели нестерпимым желанием неожиданной встречи, превращаясь в параноиков, безотчетно вглядывавшихся в видения – отдаленно напоминавшие загадочных сестер, которые вскоре рассеивались миражом.
Вскоре чайник под пристальным взглядом Маи закипел, – она не любила тратить электричество на такие пустяки. Все уселись за обеденным столом кухни. Лучи солнца пробивались в глаза Рокосуда, сидевшего у стенки на подушке, – он предпочитал сидеть на мягком.
– С-скажите, с-скажите, ка-ак там мальчик? Не-не испортили вы его еще с-своими чарами? – встревоженно опомнился Рокосуд, выпучив кукольный голубой глаз на солнечный луч.
