– Есть же принтер, отпечатаем.
– Тем более. Отнеси старикану чай, он просил. Жду тебя наверху.
Пять минут спустя оба уставились в монитор в кабинете Юрия Петровича с фаянсовыми кружками в руках, на столе стояла тарелка с едой. А сайтов…
– Можно подумать, в городе живут одни фотографы! – возмущенно произнес Слава.
– Я специально ее запоминал, думаю, узнаю, – заявил Глеб.
– Да? Как? Не все вешают на сайтах свои физиономии. Вот, пожалуйста, – указал на монитор Слава, – фотографии владельца студии нет.
– Рожей, наверное, не вышел. Славка, нам не нужны фотографы мужчины, только женщины.
– Знаю, знаю… – щелкая мышью и жуя бутерброд, бросил тот. – А вот… женщина! И фотка есть. Она ничего… В смысле – ничего хорошего. Печатать?
– Но это не она.
– Фотографы должны знать друг друга.
– Именно! – воскликнул Глеб, хлопнув его по спине ладонью. – Мы поговорим с ними, расспросим. Женщины ревностно относятся к конкурентам.
– Интересно, по каким таким приметам они должны догадаться, что мы ищем вчерашнюю фотографичку? Твои описания слишком общие, под них каждая вторая блондинка подпадает.
Глеб признал, что целостного портрета не получается, это у него-то! А он видел нахалку, говорил с ней и запомнил ее! Если встретит – узнает, это беспроигрышный вариант, но как других заставить увидеть ее своими глазами?
– Как же быть? – расстроился Глеб.
– Думай! Не найдем ее мы, найдет убийца.
– Найдет… найдет… – заворчал Глеб, одновременно заерзав. – Чего мы тупо уперлись в одну идею? Может, он сбоку стоял и в кадр не попал.
– Надо исходить из худшего.
– Но время! Можем угрохать на поиски этой заразы хренову кучу дней.
– Классная аппаратура панорамой берет местность, так что исходи из худшего. Убийца наверняка стоял в зарослях и выжидал, ты побежал за фотографичкой, а он – к Дине. Пойми, убийца на всякий случай будет искать ее, чтобы уж наверняка себя обезопасить, убрав даже потенциального свидетеля. А у тебя вообще нет выбора! Вместо этого гада искать-то будут тебя, а не его. Девчонку надо найти раньше психа, понял? Нет, как будто это мне одному нужно!
– Кто и кого убьет? – неожиданно раздался низкий рокочущий голос Юрия Петровича, застав ребят врасплох. Они так увлеклись, что не заметили, как он вошел, ему удалось услышать добрую половину диалога. Когда племянник невинно захлопал глазами и открыл рот, чтобы солгать, старикан властно поднял руку:
– Молчать.
Взяв стул у стены, он подсел к двум заговорщикам, скрещенные руки уложил на выступающий живот, после чего по очереди оглядел жалкие рожицы.
– Колитесь: кто, кого и почему должен убить? Куда вляпались, мальчики? Только не врать! Я по вашим физиям вижу: что-то случилось. Ну? Слушаю вас…
* * *
Тремя часами позже этой же ночью Джагупов тупо уставил сонные глаза в айфон, разбудивший его. Номер оказался без имени, в подобных случаях Тофик Джабраилович никогда не отвечает, но ничто так не изменчиво, как застарелые привычки. Спросонок он сам не понял, как произнес осипшим после сна голосом:
– Да… Я слушаю…
Ни слова в ответ. Неожиданно раздались короткие гудки, видно, кто-то «залетел» не на тот номер. Джагупов поднял глаза на часы, стоявшие на каминной полке, и вытаращился: три! Раз темно, значит, три ночи. Со сладострастным стоном он зевнул, широко раскрыв рот, после осмотрелся, поглаживая плечи. Заснул он в гостиной на диване, утонув в подушках. Телевизор работал громко – там пели и плясали, от огромного экрана шел яркий свет ядовитых оттенков, раздражая глаза. Джагупов потянулся за пультом на столике у кровати, взял его, внезапно рука скользнула по стеклянной поверхности, а он врезался в столешницу носом.
