– О-о-о, да-а! – Как раз по этой части спорить с Милкой было делом совершенно гиблым. – Хотя, мне бы с моим весом твои «двоечки», я бы, наверное, и бегать по утрам бы перестала.
– У меня первый размер груди, если я правильно истолковала твое косноязычное замечание. – Грудь у Милки относилась к числу еще более щепетильных вопросов, нежели лишний вес. – Да и разве в этом все дело?
– Не скажи! Для меня твоя «единица» – все равно, что Памела в лучшие годы в «Спасателях». У меня свои же как выросли до «полтинника», так на нем и остановились пока.
– Я вообще не считаю, что такие формы, как у Памелы в «Спасателях Малибу» – это красиво. Скорее наоборот.
Милка едва не подавилась крошками от пончика.
– Да-а-а! Еще как!
– Что тебя так насмешило?
– Ну представь: и.о. главного тренера сборной Аргентины Лионелю Скалони на прессухе говорят, типа, да, у вас же есть Месси, с ним можно против любого соперника играть. А тренер так устало вздыхает и говорит: да ничего подобного. Под такого же игрока всю схему игры надо подстраивать! Да что там – даже я, тренер, его капризы вынужден исполнять! До меня, вон, предыдущий тренер, Сампаоли, натерпелся как мог. Из сборной Икарди убери, Игуаина – поставь. Головная боль, одним словом. Ничего хорошего в этом нету – Месси в составе иметь. Вот то ли дело, – Милка подвела черту под своим анекдотом и мечтательно прищурилась, выдерживая паузу, – Артем Милевский!
Настал черед и Даши устало вздыхать. Чувство юмора у Милки всегда било, как горный источник, – причем непременно кому-нибудь в глаз.
– А с каких пор тебе нравятся блондины?
– Не сказать, что мне всегда нравились брюнеты. Скорее, это ты у нас по их части.
– Что накачанный, то правильно… – продолжала фреймутовский пристальный рейд по анкете Милка, жуя пончики и качая ногой в зеленом «конверсе». – Хватит уже шуры-муры со всякими глистами крутить!..
– Андрей не глист.
– А как же, позащищай его, – подначила Милка язвительно. Когда речь заходила о бывшей и пока единственной Дашиной любви, она дымилась и плевалась, как плов, доходящий до готовности в чугунной кастрюле. – Что-то А и описанный тобой тут идеал имеют подозрительно много общего, – Милка предостерегающим жестом хлопнула тетрадью по скамейке.
Даша поморщилась.
– Что? С чего это ты придумала?
– Это ты придумала! Вот – «музыкальные предпочтения». «Чтобы его вкусы совпадали с моими»! Помнится, вы с А сошлись во многом именно на этой почве.
– Не во многом.
– И все-таки, у вас они совпадали полностью!
– Уже не совпадают, – Даша своим видом постаралась показать разочарование.
– В смысле?
– Во время нашей с ним предыдущей аудиенции выяснилось, что с недавних пор он слушает «Газировку» и Молли вкупе с Кридом.
– Кошмар! – прокомментировала Милка с неподдельным изумлением. – С учетом того, что А одним из первых в нашей стране начал нести в массы группу «Имейджин драгонс», для него это зашквар.
Даша не оценила Милкин жаргон, но поправлять подругу, как обычно по привычке, не стала.
– Точно…вы же должны были встретиться! Какого ты молчишь? – встрепенулась Милка. – И пончики, я вижу, не ешь, и шоколад остыл уже. Ану рассказывай.
– Спасибо, Мил, просто я дома уже налилась кофе.
– Ну а как встреча? – Милка тревожно и внимательно заглянула Даше в лицо.
– Никак.
– «Никак» – это как?
– А так – вообще никак, – Даша выпрямилась на скамейке, отводя взгляд на оживленные улочки парка. Она никогда не любила изливать душу. – Этой встречи не должно было быть. Потому и никак.
