Наконец, ноги его неожиданно коснулись земли, колени подогнулись. Он осторожно постучал одной ногой, чтобы убедиться, что достиг твердой поверхности. Удовлетворенный, он выпустил ствол и выбрался из-под нижних ветвей.
Теперь он стоял рядом с деревом, вглядываясь в окружавшую темноту, такую густую, что практически ничего нельзя рассмотреть. Он рассчитывал, что находится неподалеку от дороги, по которой ехал на машине.
Но вдруг он пришел в ужас и поразился, обнаружив, что совершенно потерял ориентацию.
Он попытался наугад отыскать место, где деревья были менее густыми и у него появился бы шанс что-то разглядеть, но прошел всего несколько шагов, как тут же запутался в колючих нижних ветках соседнего дерева. Он попробовал двинуться в противоположном направлении и получил тот же результат. Он присел, глядя поверх земли и надеясь, что различит темный силуэт приземлившегося объекта, но был не в силах определить его местонахождение.
Отсюда, сказал он себе, должны быть видны огни Одинокой Сосны. Но как он ни старался, не мог различить даже искорку света. Тогда он попробовал сориентироваться по созвездиям, но созвездий не было. Или небо затянули облака, или кроны были слишком густые, чтобы можно видеть небо.
Боже, подумал он, сидя на корточках, значит, я заблудился в лесу, всего в миле от города… небольшого городка, конечно, но все же городка.
Он мог бы провести ночь здесь, дожидаясь утра, но уже сейчас воздух был пронзительно холодным, а к утру будет еще холоднее. Можно развести костер, подумал он и вдруг вспомнил, что у него нет спичек. И дело было не только в надвигающейся холодной осенней ночи. Нужно как можно скорее найти телефон и позвонить Кэт. Она уже наверняка в ярости. Он должен объяснить, что произошло и почему он задержался…
Он вспомнил правила заблудившегося – идти под гору. Таким образом, придешь к реке, а река приведет к городу. По берегу реки он доберется до места или, быть может, попробует перейти реку и тогда окажется на расстоянии протянутой руки от Одинокой Сосны, хотя такой вариант мало его привлекал. Он не знал реки и переход мог оказаться опасным. Он мог запросто угодить на глубокое место или даже на перекат.
Или, быть может, удалось бы найти черный объект, в котором еще совсем недавно он находился в плену. Если он найдет эту штуку, то, повернув налево, окажется на дороге, ведущей к раздавленному мосту. Но тогда все равно придется пересекать реку, потому что моста нет. И черная коробка все еще перекрывает пространство в том месте, хотя ему показалось, что эта штука двигалась. Впрочем, в этом он был не уверен.
Все равно, он не мог находиться слишком далеко от нее. Его выбросило из черной штуки, и он не мог отлететь далеко, когда врезался в дерево. Он чувствовал, что объект, в котором находился «в плену», не мог быть дальше тридцати футов.
Он двинулся вперед, вернее, попытался, потому что, в какую сторону ни двигался, везде натыкался на деревья. Нечего было рассчитывать на движение по прямой, да и то со скоростью улитки, не более. Он растерялся и понятия не имел, где находится.
Устав от бесплодных усилий, он прислонился спиной к дереву, нижние ветки которого почти касались земли. Боже, снова подумал он, почти невозможно поверить, что даже в полной темноте можно так заблудиться.
После короткого отдыха он поднялся и вслепую двинулся дальше. Время от времени он удивленно спрашивал себя, почему бы не бросить это бесполезное занятие и не устроиться на ночь с максимально возможным в его положении комфортом. Но он не смог убедить себя в необходимости остановки. Каждое новое усилие могло оказаться счастливым и принести долгожданную удачу. Он мог наткнуться на черный объект или на дорогу, или на что-то еще, что могло бы помочь определить, где он находится.
