– Они меня не послушаются, – отвернувшись, сказал Степка.
– Как у них главного зовут? – спросил Беспалов.
– Вахтангом, – ответил Степка и долгим, внимательным взглядом посмотрел на Беспалова. Он только сейчас заметил его, и в голове сразу возникло подозрение.
Тот легонько стукнул тросточкой о землю и, не глядя на Степку, прихрамывая, направился к своему дому.
– Вы ко мне не зайдете? – вслед ему крикнул священник.
– Обязательно зайду, батюшка, – ответил Беспалов. – Как же не зайти?
У калитки его встретила встревоженная Настя.
– Чего это у них там происходит? – спросила она. – Хачики, как ошпаренные, по деревне пронеслись.
– Машина у них сгорела, – сказал Беспалов.
– Подожгли, что ли? – удивилась Настя.
– Кто ее подожжет? – безразлично пожал плечами Беспалов. – В моторе, видать, была какая-то неисправность.
– Ну, теперь Миронову не избежать беды, – покачала головой Настя.
– Никто его не тронет, – сказал Беспалов. – За него есть кому заступиться.
– Пойдем за стол, – сказала Настя. – Ты ведь позавтракать не успел.
Николай с ребятишками пили на кухне чай. На столе стояла большая чашка, полная румяных шанежек с морковкой. Ребятишки с аппетитом уплетали их за обе щеки. Увидев свояка, Николай кивнул на свободную табуретку. Беспалов сел.
– А я специально не пошел туда, – сказал Николай. – Сейчас от таких вещей надо быть подальше. Даже в свидетели попадать нельзя. Любого свидетеля в виновного переделать могут.
– А если бы они к тебе заехали? – жестко спросил Беспалов.
– И я бы оказался в таком же положении, как Миронов. У нас за человека заступиться некому. Мы в своей стране уже давно хуже чужих.
– За Миронова заступились, – сказал Беспалов.
– Кто за него заступился?
– Полдеревни, вместе со священником.
– А машину кто поджег? – спросил Николай.
– Видать, сама загорелась. Может, с электропроводкой что-то не в порядке было. Теперь уж не выяснишь.
– Да, дела, – покачал головой Николай. – Не знаешь, чего и ждать. Хачики это так не оставят. Они за сгоревший джип будут мстить с особой жестокостью.
Беспалов промолчал. На секунду подумал, что зря он так погорячился, ввязавшись в разборки местного значения. Но тут же отринул эту мысль. То, что произошло, – не разборки местного значения, а защита чести и достоинства русского человека. Ему, офицеру армии, стало обидно за державу, которую унижали на глазах всей деревни. Если бы на улице возникла обычная бытовая драка, он мог пройти мимо. В крайнем случае разнял дерущихся. А здесь высокомерно и нагло плевали в душу жителям всего села. Такое прощать нельзя. Зло, оставленное без наказания, будет плодить новое зло. И чем дальше, тем безжалостнее. Этого он вдоволь насмотрелся на Кавказе.
Он вдруг снова вспомнил Надю, которую не видел больше года, и ему нестерпимо захотелось к ней. Это желание возникло внезапно и заполнило всю душу. Он понял, что уже не справится с собой и успокоиться может лишь после того, как увидит Надю. Но одновременно с этим в душе возникла неясная тревога. Ведь неспроста она уже столько времени не отвечала ни на одно его письмо. Для такого долгого молчания должна быть очень серьезная причина.
4
Беспалов мечтательно поднял глаза к потолку и, покачнувшись на стуле, втянул ноздрями воздух. Словно Надя была так близко, что стоило потянуться, и можно было прикоснуться к ней, ощутить ее тепло. Он помнил ее всю: ее тонкие ласковые руки, ее всегда такие счастливые глаза, запах ее волос. Ее легкое дыхание, когда она по-детски несмело прикасалась губами к его щеке, трепет ее тела в своих объятиях.
