Ореолом легенд и мистики была окутана древнейшая колымская шаманка, отправленная в начале Бытия сородичами в берестяной лодке в вечное путешествие по бесконечной Реке Времен…
Тайна и мистика шаманских могил не поддаются объяснению до сих пор. Есть в Мироздании нечто, что не входит в рамки рационального мышления. Видимо, это – совсем иная реальность, где существуют свои неписаные законы.
Книги Владимира Федорова были изданы в 2000 году. Я подумала, что какая-то часть мистических событий, связанных с «амазонкой с Пантелеихи» – выдумка писателя. Поговорила с людьми, которые связаны с археологией, они подтвердили, что экспонаты, действительно, таинственным образом исчезли…
И насчет нижнеколымских дачников тоже были разговоры…
А вскоре Кистенёв, сравнительно нестарый ещё человек, заболел. У него обнаружили опухоль мозга в неоперабельной стадии.
«Наверное, это расплата», – горестно высказал археолог своё предположение друзьям. Болел Кистенев недолго и умер буквально через пару месяцев после обнаружения болезни – 9 марта 2003 года. Ему было 57 лет.
И всегда мне на ум приходят слова наших старцев: «То, что запрятано далеко и предано забвению, не должно снова выйти на свет. Такова извечная истина, сохраняющая гармонию между добром и злом, светом и тьмой».
Хочется верить, что самая древнейшая загадочная северная дева-шаманка, знающая тайны Мироздания, нашла покой и успокоение в иных неведомых мирах и плывет в своей берестяной лодке по Бесконечной Реке Времен из Бытия в Вечное Небытие…
Легенда о таинственном исчезнувшем племени «Хара сагыл»
В письменных источниках сохранилось странное старинное предание, рассказанное Софией Татариновой из II Ольтекского наслега Усть-Алданского района Якутии, записанное известным этнографом и археологом Дмитрием Дьячковским – Сэһэн Боло в 1936 году. Судя по ее рассказу, она была из знатного шаманского рода.
Вот эта легенда.
«Когда еще предки саха не дошли до реки Лены, на этой земле жило чужекровное племя харасагыл. Рассказывают, будто люди этого племени совсем не разводили скот, а добывали себе пропитание тем, что охотились и рыбачили. Племя было малочисленное и особенно не увеличивалось, не размножалось.
Ко времени прибытия предков саха – Омогой Баайа и Эллэй Боотура – харасагыл были здесь коренными жителями. Они не имели сил стойко сопротивляться и противостоять пришлым саха.
С течением времен они смешались с родами саха, и потомки их, совсем их мало осталось, до недавнего времени вели кочевую жизнь, занимались охотой. Тогдашние саха потомков харасагыл называли «ставшие ветром», «развеянные ветром». Потомки этого племени обитали в Борогонском и Мегинском улусах. Саха их не любили, но боялись трогать, обычно отмахивались и говорили: «Это – коренные жители, ой, они потомки харасагыл, «ставших ветром».
У «ставших ветром» были очень сильные колдуны, шаманы и шаманки, способные на разные волшебства и проделки. Шаманы и шаманки саха не противодействовали им, считая их местным коренным народом-племенем», говорили о них: «Они важного происхождения – потомки старинных харасагыл».
Во времена кыргыс – межродовых войн в I Ольтекском наслеге у озера Балыктаах Эбэ жила одна особенная старуха – шаманка из племени «ставших ветром» с девятью сыновьями. Зимой старуха с детьми кормилась тем, что силой своего волшебства похищала на расстоянии у проезжающих путников вьюки с едой и провизией. Но путники боялись ее и никогда не останавливались, не заходили к ней взыскивать похищенное. С почтением и уважением говорили:
