Какой прекрасный, словно отлитый из меди, породистый образец мужчины.
И, что добавляло ему баллов – Игвилль словно не придавал значения ни своей наготе, ни моему жадному взгляду.
Разделся и зашагал к бурлящим облакам, не дожидаясь, пока я отмёрзну.
Только тут я сообразила, что купальника мне никто не даст.
Застыла – было как-то не по себе сознавать, что мне тоже сейчас придётся раздеться и голышом занырнуть в этот кипящий суп.
А впрочем, какая разница, тело подтянутое, не стыдно. Игвиллю не чета, конечно, я-то не маг, но тем не менее слежу за собой. Хочет пялиться – пусть смотрит.
Раздевалась я спокойно, даже неторопливо. Избавилась от долгополой юбки из ткани, похожей на шёлковую, аккуратно сложила на песок. Поверх лёг цветастый бисерный пояс – тоже вручили вместе с тысячами других безделушек. Потом топик, полотняная лента для поддержки груди и напоследок горсточка ожерелий. Алана, навешивая мне их на шею, твердила, что эта часть костюма для уважающей себя посланницы богов прямо-таки обязательна.
К тому времени, как я, в чём мать родила, нерешительно подошла к кромке тумана, Игвилль уже заплыл довольно далеко – его макушка чёрным буйком торчала среди облачных комьев. Туман – вернее, вода? – оказался неожиданно тёплым, как парное молоко. Дно – гладким, шелковистым, без острых камней, ранящих ноги.
Зайдя уже по середину бёдер, я почувствовала на себе взгляд. Едва удержалась от усмешки: ага, не выдержал всё же, полюбопытничал. Осанка у меня и так неплохая, но я ещё сильнее расправила плечи.
Смотри, миленький, смотри.
Сколько бы женщине ни было лет, если тело у неё хорошее, мужские взгляды она привлекает. А если ещё и мозги в наличии, то вообще прохода не дают. Это в молодости не очень важно, с кем именно спать. Когда становишься старше, понимаешь: самое сексуальное в человеке – это его мозги.
Я дошла уже до приличной глубины и поплыла. Вода была такой нежной, что казалось, будто я плаваю в молочном шампанском. Мелкие пузырьки щекотали кожу, тело стало лёгким-лёгким, словно я и впрямь купалась не в озере, а парила невесомым духом над миром.
И на душе у меня почему-то вмиг полегчало.
Так и быть, помогу я им.
Только нужно хорошенько подготовиться, потому что такая, какая я есть сейчас, я не только моих орков подставлю, но и сама в западню попаду.
Слева сильно плеснуло, я глянула туда, и сердце ушло в пятки, потому что Игвилль оказался вдруг совсем рядом. Его чёрные глаза сверкнули вызовом – а в следующий момент меня за талию обхватила жадная мужская рука.
От неожиданности я чуть не ушла в озеро с головой. Наверное, прилично хватанула бы воды раскрытым ртом, если бы Игвилль не притянул меня к себе. Моя грудь расплющилась о твёрдую горячую мужскую, бёдрами я почувствовала ещё кое-что твёрдое – и опомнилась.
– Ты спятил? – оттолкнуть не вышло, так что я просто упёрлась руками в грудь Игвилля… и не смогла отказать себе в удовольствии провести пальцами по крепким пластинам мышц.
Зря: эта сволочь аж прижмурился, губы растянулись в ухмылке. Прижал меня сильнее, словно усилия высвободиться его только смешили.
– Ты смотрела на меня. Ты меня хочешь, – объявил он с превосходством.
– Мечтать не вредно! Смотрела из эстетического удовольствия, вот и всё, – я нащупала ногами почву, но даже это не помогло. Меня словно в железные тиски взяли, как бы я ни упиралась и ни барахталась, ничего не получалось.
