– Быстро садись! – нервно крикнула она, приоткрыв дверцу, и подруга, не заставив себя ждать, тут же влетела в машину. Выбравшись из переулка, они, не говоря друг другу ни слова, выехали на трассу и увеличили скорость. И только тут Серафима смогла заставить себя вздохнуть с облегчением. Она машинально направила машину к своему дому, совершенно забыв о Марии.
– Ты куда? – спросила у нее подруга. – А я-то?
– Слушай, Машка, я туда ни за что не вернусь! – и она достала телефон из кармана.
– На, позвони своей маме. Скажи, что поехала ночевать ко мне.
Мария не стала с ней спорить и позвонила, взамен получив от Галины Дмитриевны выговор за нашедшую дурь и блажь среди ночи.
После этого подруги с минуту помолчали, а потом Серафима спросила у Марии, чего такого она сказала «Бубну»?
– Я? – удивилась та в свою очередь. – Абсолютно ничего!
– Как ничего?
– Да так!
– Но ведь что-то же произошло!? Машка, ты шутишь со мной?
– Сим, я совершенно ничего ему не говорила, клянусь! Какие шутки, мне сейчас совсем не до них!
Серафима резко притормозила, направляя машину на обочину. И когда они остановились, недоуменно посмотрела на подругу.
– Ты что-нибудь понимаешь?
– Нет! – ответила та, одарив Серафиму таким же недоуменным взглядом.
– Но ведь что-то же произошло?! Как иначе объяснить поведение этого «Бубна»? Послушай, – Машка, а мажет, он тебя знает?
–Да ты что! Я никогда не видела этого придурка!
– Точно?
– Абсолютно точно!
– А может, его кто-то напугал в тот момент, когда они гнались за тобой?
– Да, нет же! Я не встретила на своем пути ни одной живой души! – и Мария в подробностях рассказала Серафиме о том, как преследователи настигли ее и о том, как изменилось поведение «Бубна» после этой погони.
– Я сама удивилась не меньше чем ты, и вплоть до той самой минуты, пока не увидела тебя за рулем одну одинешеньку, не поверила в то, что все это не является большим подвохом со стороны этих молокососов!
– Мама дорогая! – воскликнула Серафима, и устало опустила голову на руль.
– Ну, тогда я вообще ничего не понимаю!
– Ладно, Сима, поехали, может до нас потом что-нибудь дойдет, главное, что все обошлось!
Однако сколько девушки не анализировали события этого странного вечера на следующий день, до них так ничего и «не дошло», и вскоре, плюнув, Серафима попыталась и вовсе об этом забыть. Но именно с тех самых пор ее и стало посещать злополучное чувство преследования.
…Самолет, между тем, заполнялся пассажирами, и вскоре к Серафиме подошли попутчики. Ими оказались пожилая женщина и ее внучка – девочка лет четырех. Серафима привстала с кресла, чтобы пропустить их на свои места и мило улыбнулась девчушке, без стеснения разглядывающей ее во все глаза.
Как только они разместились, малолетняя пассажирка тут же принялась удовлетворять свое любопытство.
– Бабуля, а почему эта тетя сидит вместе с нами?
Женщина улыбнулась.
– Анечка, тетя тоже летит в Ялту.
– К бабушке Вере? – Удивилась девочка.
– Нет! К бабушке Вере она не летит. – Вновь улыбнулась женщина и взглянула на Серафиму.
Серафима, растроганная непосредственностью девочки, тоже ответила женщине улыбкой.
– Я лечу к своей сестре, Анечка. Тебя, кажется, так зовут?
– Да! – кивнула Серафиме любопытная малышка.
В этот момент в салоне появилась стюардесса, и все внимание девочки переключилось на нее. Девушка с проницательными серыми глазами, которая встречала их на пороге лайнера, мило улыбнулась, объявила о взлете, после чего попросила всех пристегнуть ремни.
