Однажды пару лет назад – когда именно, точно никто не знает, ведь об этом даже не писали в местных газетах, – в маленькой комнатке одного муниципального здания собрались мужчины и женщины и приняли сказочное политическое решение: отложить ремонт ледового дворца в Хеде, чтобы поскорее отремонтировать ледовый дворец в Бьорнстаде. По каким причинам было принято такое решение, впоследствии никто толком не помнил, поскольку политику на местах не всегда определяют местные политики.
На самом деле небольшая, но влиятельная группа заинтересованных людей в Бьорнстаде месяцами «пасла» власть имущих – в залах для конференций, охотничьих избушках, супермаркетах, а правление «Хед-Хоккея» было слишком увлечено поисками нового тренера, им было не до протестов. Разумеется, не все политики были убеждены, что ледовый дворец Бьорнстада важнее ледового дворца в Хеде, многие просто боялись терять союзников. Политикам сегодня нелегко: сроки полномочий все короче, а избирательные кампании все продолжительнее.
Влиятельная группа откопала протокол осмотра здания, где говорилось, что в ледовом дворце Бьорнстада велик риск обрушения крыши, а учитывая огромное количество молодежи, это, безусловно, представляет большую опасность. Нам надо думать о детях! По случайному совпадению протокол вел брат члена правления «Бьорнстад-Хоккея», но это обстоятельство оставили без внимания. Когда пару недель спустя кто-то захотел посмотреть на протокол, тот не нашелся. Да и решение тогда уже было принято: предпочтение отдали Бьорнстаду.
Главной статьей расходов в ремонте бьорнстадского ледового дворца была крыша. Как только ее отремонтировали и коммуна оплатила счета, один из спонсоров пожертвовал деньги на двенадцать флагштоков с гигантскими зелеными флагами, которые должны были развеваться на парковке у входа во дворец. Совершенно случайно этот спонсор оказался лидером влиятельной группы, и он, разумеется, не вложил в ремонт крыши ни единого эре, ведь флаги – это гораздо эффектнее. Люди видят флаги всякий раз, когда приходят на матч, а про крышу не вспоминают – пока она не рухнет от ветра.
В тот момент политические решения никого не волновали, а теперь началась буря, и первым делом обрушилась крыша в ледовом дворце в Хеде. А тем временем человек в Бьорнстаде побежал спасать двенадцать флагштоков. Пока мы не знаем последствий бури, это выглядит глупо. Буря разыграется в лесу, разрушит один ледовый дворец, но не сможет разрушить другой, подвигнет жителей двух городов на борьбу за ресурсы, а закончится все, как обычно в наших краях: насилием. Успеет случиться столько всего, что мы забудем, с чего все началось, а началось оно здесь. И сейчас.
Ростом человек, побежавший к флагштокам, был под два метра, его вес обозначался трехзначным числом, полы пиджака развевались на ветру. Он пытался развязать веревки, чтобы спустить флаги, но узлы были слишком крепкие, а пальцы совсем замерзли, и в конце концов он закричал от отчаяния. Те, кто его не знает, могли бы подумать, будто он сходит с ума, но те, кто знаком с ним давно, хором переспросят: «Сходит?»
Все зовут его Фраком, но имя у него, конечно, другое, в этом городе у каждого мужчины два имени: данное при рождении и прозвище, полученное в хоккейной команде. Этот мужчина в молодости старался выпендриться: одевался в костюм, когда все носили джинсы с футболками, а на похороны, куда вся команда пошла в костюмах, явился во фраке. С тех пор по-другому его не называли.
