Читать онлайн Наталия Гринкевич - После дождя

Наталия Гринкевич

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

(Константин Орлов издаёт книги под псевдонимом Клавдии Беляевой. Когда его друзья узнали, что он писатель то предложили ему написать крутой детектив. Константин отпрял назад и поднял руки в виде нет, нет я этого не умею. Но друзья загорелись желанием и убедили Костю в том, что помогут ему тем, что он будет участвовать в раскрытии преступления. А по раскрытым следам уже состоявшийся писатель непременно сможет написать детектив. Друзьям очень захотелось помочь другу однокласснику и стать самим прототипами героев детективного жанра. И ещё им захотелось. Что бы автор написал в предисловии, что книга посвящается его двум друзьям одноклассникам. Константин не долго сопротивлялся, он согласился на все условия – это же так интересно и возможно у него на самом деле получится своя книга, где ни одного слова он не позаимствует у других писателей и писательниц.)

1

ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ – ОДНОКЛАССНИКОВ

Ползущие по небу тёмные, даже чёрные тучи отдыхающие заметили давно. Но никто не ожидал того, что эти тучи вдруг поплывут по небу с такой быстрой скоростью как в тот день произошло. Подул сильный ветер. Солнце закрыли тучи. Потемнело. Засверкала молния. Люди сорвались со своих лежаков, купающиеся быстро вышли на берег и побежали в свои гостиницы.

– Смотрите смерч. – Закричал парень лет так пятнадцати.

Но взрослое население не в силах было останавливаться и смотреть на это страшное чудо. А парень начал снимать на телефон смерч. А смерч просто танцевал по морю. Я успел понаблюдать за развитием на море и теперь мне нужно находиться поближе к людям, к которым присоединится человек, за которым мы с напарницей должны незаметно наблюдать. Я по воле судьбы стал стажёром в детективном агентстве под названием «Кедр». И это моё первое задание. Пробегая мимо глупого шалопая, я на него строго прикрикнул:

– А ну-ка беги в гостиницу, быстро.

Парень по инерции развернулся от моря в сторону гостиничного комплекса, и помчался за всеми бегущими к любому укрытию от дождя. Дождь был тёплым, лил как из огромного душа, уходить из-под струй не хотелось, но мы все бежали в укрытие. На тротуаре вода достигала выше косточек на ступне, и это за каких-то пять минут налил дождь. Вдруг капли стали падать с неба крупные и часто, часто, они просто лупцевали по телу. Я подбежал к нашей четырёх звёздочной гостинице и просто вбежал под крышу. Потом я отряхнулся от воды ну просто как дворняга. Меня это развеселило. И оказалось не только меня развеселило, но и бармена тоже. Бармен стоял за стойкой своего бара у входа в гостиницу и поэтому всё видел. Я поднялся на шестой этаж потому, что знал о том, что наших наблюдаемых поселили на шестой этаж. Возле окна стояли две женщины из той группы за которой я наблюдал. Я посмотрел так же в окно. Красота удивительная открылась мне. Панорама открывалась такая, что затемнение неба было только над нашим участком моря где мы купались и над нашими гостиницами. А из дождевых туч лил дождь, как из небесных шлангов. А в дали было ясное голубое небо, освещённое солнцем. Смерч вертелся в своём диком танце под тёмными тучами, а с другой стороны смерча было голубое небо, освещённое солнцем. Я предполагал, что дождь будет лить ну по крайней мере не менее часа. А дождь с молнией и громом шёл всего лишь минут двадцать. Юг прекрасен обилием солнца и приятного тепла и ещё множеством красок и эти краски проявились даже на небе яркой радугой. Все наблюдавшие за дождём и смерчем взвизгнули в восхищении, и не сговариваясь произнесли слово «Радуга». И в этом не произвольном возгласе было столько радости на лицах отдыхающих. Мой взгляд не произвольно выхватил фигуру мужчины с зонтом, заходящего под навес. Я его узнал, хотя видел его только один раз в щёлку дверного проёма. Это был объект, за которым наша группа должна не заметно вести наблюдение. Я озадачился тем, что я могу предпринять для исполнения своей службы, а это видеть и много слышать и в ноутбук заносить происходящее для отчётов руководству.

Я должен был стать по профессии обозревателем по экономическим вопросам. Да, я понимал, что выбранная для меня родителями профессия требует от человека объективности и понимания, что экономика, это очень кропотливая вещь, требующая максимально прилагаемых усилий, и поэтому я не доучился. Совсем немного оставалось дотянуть до диплома, каких-то восемь месяцев, а я решил, что это не моё. Если я получу не любимую профессию, то поневоле буду работать на не любимой работе незнамо сколько. Поэтому я взбунтовался против обязательств. Родители считали, что выбранная ими для меня профессия будет меня сытно кормить и даст мне некоторое преимущество перед моими друзьями. А я решил, что буду иметь преимущества перед друзьями тем, что выберу свободу от их мнения, и мнения родителей. Я решил участвовать в своей жизни самостоятельно. И вот диплома об высшем образовании у меня нет. Найти основательную и серьёзную работу у меня было мало шансов, а самое главное не было желания. А вот военкомат не дремал, и прислал мне повестку с предложением послужить в армии. Я по своей сути интроверт, и как все интроверты, я не люблю суеты и чёткого распорядка, а от армии отвертеться не сумел. Нахлебался чёткого распорядка в полной мере. Родители были в ужасе. До финиша шаг оставался, а я ушёл служить в армию. Этот поступок далёк от нормы, от нормы установленного порядка обществом в котором я живу. Я понимал это и всё равно решил пойти на вольные хлеба, а чтобы было понятливее то я стал писателем. Стал писать лёгкие любовные романчики, а псевдоним у меня женский, да я пишу под женским именем. Под псевдонимом легче писать всю эту любовную муру, без которой человечество бы вымерло как мамонты. Я решил, что уже всё описано и про всё написано и поэтому просто читал о чём пишут другие писатели, и делал ремейки, но не на один роман, а на три или даже на пять сразу. Это делается вот так, беру начало из одной книги, а потом выхватываю из следующей книги интересное событие и переплетаю его с событиями из третьей или пятой книги и о эврика, получалось что-то закрученное и не понятное. И вот тут-то я начинал сам придумывать кто и в кого страстно влюблён, а кто коварный обольститель, и мерзавец, благодаря которому и запутываются многие в любовных сетях, и делают уйму ошибок. Но, конечно, в моих книгах всегда побеждает настоящая любовь.

А вот в этой книге я описываю те события, в которых принимал участие сам. Мои школьные друзья предложили мне встретиться. Списались мы в соцсетях. Мы давно не виделись, лет так пятнадцать. Мы хорошо посидели в баре. Наклюкались спиртным и начали делиться тем, кто каким делом занимается.

– Гордей Антипов, давай ты будешь первым исповедоваться перед школьными друзьями. – Весело предложил я. Мне как писателю и недоучке журналисту положено задавать вопросы. Но я ещё не знал того, что двум моим друзьям тоже по их роду занятий положено задавать вопросы.

– Я понял. – Серьёзно так ответил Гордей. – По алфавиту моё имя написали-бы на школьной доске первым. Вот первым я и расскажу, как зарабатываю на хлеб насущный.

– Мы все во внимании, – весело подначивал я.

– Я работаю в полиции. – Очень так серьёзно и важно произнёс эту фразу Гордей.

– Ого. Не только я по роду своего занятия могу задавать вопросы, у нас есть кадры и посерьёзнее меня. – Поднял руки на уровне груди я.

Друзья переглянулись и на меня опять уставились в ожидании, что я дальше буду говорить.

– А кем служишь в полиции? – Тогда спросил я.

– Следователь. Или Оперуполномоченный по уголовным делам. – Равнодушно уже ответил Глеб.

– Всё, я умолкаю. – Я скрестил руки на груди. – Ещё задам не уместный вопрос- с -с … и кто знает, чем это закончится.

– Успокойся, я не на работе. У меня выходной. – Гордей встал качаясь, из стороны в сторону, потом подтянул руки к своему корпусу. – Я культурно отдыхаю. – И резко сел на свой стул иначе бы его занесло бы за чужой столик.

– А теперь моя очередь раскрыть свои карты. Я бумага-марака. – С гордостью получилось у меня это сказать.

– Я догадываюсь. Ты мечтал в школе стать журналистом. Ты стал журналюгой, – громко выкрикнул Макар.

– Не угадал. – Заплетающимся языком сказал я.

– Ну знаешь где ещё пачкают бумагу? Озвучить? – Вставил слово Гордей.

– Не надо. Я сам всё сейчас поясню. Я писатель любовных романчиков для слабого пола.

Макар опрокинулся со своим стулом на пол с громким смехом. А у Гордея отвисла челюсть и возникли в его глазах два вопросительных знака. Макар сначала встал на четвереньки, а потом с трудом поднялся на ноги и снова уселся на свой стул.

– Мы слушаем. Рассказывай Костик, как это тебя угораздило в пи, в писатели податься? – Не сразу смог Макар произнести эту фразу потому, что его распирал подкативший к горлу смех, а он его подавлял.

– А, что дамы читают твою писанину? – Спросил Гордей с интересом.

– Читают. Мало, но читают. Да, я ещё мало известен. Поэтому перебиваюсь с хлеба на воду. Бывает пишу злободневные статьи в разные журналы чтобы позволить себе поездку в Сочи для отдыха и проветривания мозга.

А Глеб уже искал меня в интернете.

– Что-то нет такого писателя как Константин Орлов.

– У меня псевдоним. Творить могу только под псевдонимом, и к тому-же под женским именем. Ищи Клавдию Беляеву. – Неуверенно так и растягивая слова говорил я.

– А, вот есть. – Ах-ха, ха. Смеялся Глеб. – Про кого же ещё можно писать в любовных романах как не про садовника. Вот гады, вся страстная любовь отдаётся им, садовникам. У тебя в этой книге богатенькая влюбляется в садовника или на зло мужу наставляет рога с садовником? Ну расскажи. Я не уверен в том, что на трезвую голову прочитаю этот роман.

– Не угадал. В моём романе прикидывается садовником влюблённый полицейский. Да, да влюблённый полицейский в хорошенькую кухарку известной особы. А известная особа загорается страсть к садовнику.

– Ха, ха, ха.

Искренне и от души смеялись друзья над моим рассказом. А мне было приятно то, что я невольно вызвал у них к себе не поддельный интерес.

– Не буду рассказывать, а то вам читать будет не интересно.

– Я непременно куплю твою книгу про этого садовника, и подарю своей подруге. А то она жаловалась на то, что нет в современном романе интересных историй. А оказывается есть. Давайте выпьем за интересные истории в современном мире. – Предложил Макар и наполнил всем рюмашки текилой. – Журналист недоучка, ты забыл спросить у меня кем я стал? Мне обидно, честное слово обидно. Я что совсем не интересный или я в шапке невидимке сижу тут с вами?

И он выпил свою текилу не дожидаясь нас.

– Что ты, что ты, я только собирался с мыслями в составлении вопроса. Макар, а ты на кого выучился?

– Наконец то до меня очередь дошла. Меня так и распирает поделиться с друзьями однокашниками кем я стал. Так вот, я детектив! – С гордостью произнёс Макар.

Мы с Гордеем замерли, глядя на Макара. Макар в школе учился так – сяк, когда хотел показать всему классу, что и он разбирается в математике то всех и поражал внезапным везением в решении задач. А по истории в конце четверти начинал заниматься и поражать нашу очаровательную училку своими знаниями по истории. И мы его одноклассники знали, что Макар себе на уме, хочет готовится к предметам, а хочет то просто надеется на свою память и тройку всегда заслуженную имеет.