Хозяйка дома лишь махнула в сторону гостиной и, пропуская меня, быстро зашагала по длинному коридору.
Когда я вошла в комнату, то застала Макса все так же сидящим на диване с глубоко опущенной головой вниз. Он настолько был погружен в свои мысли, что даже не услышал, что кто-то зашел или же ему было плевать на это.
— Здравствуй, — я тихонько прикрыла за собой дверь.
Тело Барского немного дернулась, а голова поднялась и повернулась на звук моего голоса.
— Не думал, что ты вернешься, — сказал он растерянно.
— Как я уже говорила, мне нужны деньги.
Без лишних объяснений я прошла к столику и принялась раскладывать на нем все, что могло понадобиться для предстоящей процедуры.
Я натянула на себя маску хладнокровия, как только прошла через ворота особняка. Ни о чем не спрашивать и ничего не ожидать – было моей установкой, потому что так было проще… Проще находиться рядом с Барским и просто дышать с ним одним воздухом и тем более выполнять его прихоти.
Было страшно оставаться с ним наедине, и не потому что думала, что Барский может что-то выкинуть, или снова швырнет меня в шкаф. Я боялась не сдержаться и высказать все, что я о нем думаю. А сказать мне действительно было что. Ведь весь свой яд и обиду на этого человека я копила с одиннадцати лет. Но тогда я буду раскрыта, а это совершенно не входило в мои планы. Пока скрываюсь за маской незнакомки, я чувствую себя в безопасности.
Я выстроила вокруг себя воображаемую стену, чтобы ни одна фраза, ни одна ехидная улыбка не смогли коснуться моей души, что так бережно латала.
— Сколько тебе нужно денег, чтобы убраться отсюда?
Брошенные им слова не трогают. Почти.
Не то чтобы я ожидала извинений с порога. Но все же не думала, что от меня заходят избавиться за первые десять минут пребывания в этом доме.
— Я привыкла зарабатывать деньги честным трудом, — подойдя почти вплотную к его коленям, ответила я. — Поэтому сейчас у нас по расписанию массаж.
Максим выпрямился и замотал головой.
— Это все больше не имеет смысла, — произнес он глухо, не поднимая головы.
— А разве для тебя он когда-то был?
Раздался короткий мужской смех.
— Ты права, — неожиданно согласился Барский.
Он немного привстал, пододвинулся чуть ближе к краю дивана и запрокинул голову, открывая свое лицо.
Первой ошибкой, что дала брешь в моей броне, было засмотреться на него и заметить трещинки на пересохших губах и еще не успевшую высохнуть дорожку от слезы. Его руки подрагивали, и он сжал ладони в кулаки, пытаясь это скрыть.
Чувство дежавю прошлось током по позвоночнику, когда убирала спиралевидные кудряшки со лба. Такие мягкие…
Черпанув немного мази из баночки, я растерла её между двумя пальцами, чувствуя, как она начинает нагреваться. Барский шумно выдохнул и чуть приоткрыл рот и глубоко вдохнул, стоило мне только слегка прикоснуться к его закрытым векам.
— Почему ежевика? — неожиданно спросил он, когда я делала пятый круг вокруг его глаз. — Запах твоих духов, — пояснил Макс, заметив мой легкий ступор.
— Люблю моноароматы. Из всех выбрала для себя ежевичный.
— Почему? — не унимался он, и голос звучал настойчивее, словно владение этой информацией было действительно чем-то значимым.
Я всматривалась в лицо Барского, на котором на самом деле читался необъяснимый интерес к моему парфюму.
— Наверное, потому что просто нравится эта ягода. Сначала она кажется сладкой, но стоит только раскусить, и на язык попадет кислый сок, заставляя вкусовые рецепторы взрываться от восторга.
