− Не стали бы. Я не собираюсь его окучивать. Он добрый, и красивый, да… но, я еще долго буду раны зализывать. Потому что Юра не даст мне развод. Ему квартира нужна, а это несправедливо, она по наследству переходила, еще от дедушки−профессора папе, потом мне. Вляпалась я…
− Да ничего твой Юра не получит! У вас только авто совместно нажито, и то, грош ему цена, этому корыту. Ну накопления немного, не миллионы.
Пожимаю плечами, помня еще его наезд на меня в роддоме. Он не отцепится, постоянно говорит о том, что обратно в свою тьмутаракань не поедет. А другой такой добренькой с жильем днем с огнем не сыщешь.
− Ничего, два раза откажется разводиться, на третий автоматически разведут. Куда он денется? Полетит вверх тормашками. А если боишься его, то уезжай куда−нибудь, чтобы не нашел. Приедешь, когда все закончится. Его тогда выселить раз плюнуть будет.
− Да куда я уеду? Некуда мне, − возражаю, мотая головой.
Представляю, что Юрка сделает с моей квартирой. Вернусь, а там одни стены. Разгромит все, не задумываясь, или продаст мебель и технику.
Время за разговорами с подругой быстро пролетело, ей в детский сад уже пора, за сыном. А мне не хочется с ней расставаться.
− И давай, бросай уже кормить чужого ребенка, и начинай принимать препараты от депрессии. Ты не знаешь, на что способны стресс и депрессия?
− Знаю, врач рассказывала.
− Вот и хорошо, что знаешь. Но еще не забывай о своей наследственности. И провериться надо бы, ты уже полтора года не была у меня на приеме. Эх−х… вот не напомнишь… я не хочу, чтобы ты как мама твоя… а стресс питает онкологию часто. Я не пугаю, просто предупреждаю.
− А мне уже не страшно, − улыбаюсь, потому что так и есть.
− Вот! Первый звоночек – когда не страшно «уже»! Лида, я тебя силком на обследование потащу, если сама не придешь.
Пообещала прийти. Потом проводила Марту до такси. И вдруг так захотелось увидеть Марьяну. Она мой антидепрессант. Самый лучший!
Беру другое такси и говорю адрес Романа Александровича. Я думаю, он не будет на меня ругаться, что заявилась без приглашения.
8. Глава 8
Неудобно, без приглашения, но тяга к ребенку настолько сильна, что не сомневаясь жму на звонок у ворот. Выходит охранник из сторожки, увидев меня, улыбается и пропускает во двор. Здороваюсь с парнем и бегу к крыльцу. В дверь стучу, вдруг ребенок спит.
Сердечко сладко сжимается, сейчас увижу малютку, прижму ее к своей груди.
− Лидочка! – радуется мне мама Романа Александровича, голубые глаза сияют. – Проходи скорее. Как хорошо, что ты пришла.
− Случилось что−то? – волнуюсь, но Вера Дмитриевна качает головой, и я выдыхаю. – А у меня сегодня выходной, я по делам бегала с утра, да вот к вам решила, Марьяшу навестить. Можно?
− Нужно! Проходи скорее. Как ты с внучкой побудешь, она потом дня два спокойная, а потом снова плакать начинает, будто по тебе скучает. Вроде сытая, ты же молочко передаешь, мы его храним как положено.
Мне не нужно много слов, почти бегу в знакомом направлении. Марьяша у няни на руках, носит ее по комнате. Девушка тоже рада мне, ждет, пока помою руки и с облегчением отдает ребенка мне.
− Фух, хоть отдохну, а то все руки уже оттянула, не смотри, что малявка.
А мне эта ноша не тяжела. Я целый час занимаюсь малышкой. Кормлю, переодеваю, даже делаю массажик, как учили в школе будущих мам. Марьяша кряхтит и улыбается, ей приятно. Воркую, как мечтала со своей девочкой.
