– Скажи, Влас, неужели за время существования деревни никто никогда не пытался сбежать от Ланкарта? – спросил он.
Влас изумленно вытаращил на него глаза-бусинки и оглянулся по сторонам, размышляя, стоит ли отвечать.
– Сбежать? – переспросил он.
– Слово «свобода» тебе знакомо? Или с годами оно выпадает из вашего лексикона? – усмехнулся Бэстифар.
Влас покривился.
– Ну на моем веку никто сбежать не пытался. Во-первых, это невозможно, во-вторых, незачем. Ланкарт дал нам новую жизнь взамен той, что отняли боги, тяжелая болезнь или раны. Мы благодарны ему, мы семья. И довольствуемся тем, что имеем.
Бэстифару сделалось дурно от этих слов.
– Полегче с такими речами, так и подавиться недолго, – буркнул он, продолжив старательно жевать печеные овощи со вкусом тлена, глядя на хмурого Ланкарта. Даже из уст колдуна эти тирады не звучали так мерзко, как из уст одной из его марионеток.
После разговора с Власом и ужина в голове Бэстифара созрело сразу два плана: проверить, что будет, если отойти достаточно далеко от деревни и углубиться в лес, и что будет, если все же съесть мясо.
Начать осуществлять свои планы Бэстифар решил уже на следующий день. Порвав одну из дарованных ему рубашек на лоскуты, он отправился в лес и начал оставлять на деревьях метки, проходя примерно одинаковые отрезки пути. Попутно он искал лесных зверей – кого-нибудь мелкого, на кого можно установить ловушку, однако ему никого не попадалось. Сонный лес близ Шорры будто вымер, и животные старались держаться отсюда подальше. Бэстифар уяснил: чтобы осуществить свой второй план, придется хорошенько углубиться в чащу.
Отдаляясь от деревни некроманта, Бэстифар прошел около двух лиг, когда по телу вдруг разлилась противная ломота.
– Это еще что такое? – упавшим голосом пробормотал он, дотронувшись до лба. Голова кружилась. Он не знал, отчего с ним это происходит. Даже подумал, что так бывает со всяким, кто долго идет пешком, но быстро отмел эту мысль, потому что за людьми он такого никогда не замечал, а чужую боль прежде различал без труда.
Ноги налились тяжестью. С каждым шагом идти становилось все труднее, навязчивая боль нарастала.
– Это и есть… твоя связь? – проскрипел Бэстифар, обращаясь к Ланкарту через безмолвный лес. – Тогда выкуси! Этим ты меня не удержишь.
Несмотря на внешнюю браваду, тело Бэстифара было непривычно к боли, поэтому через несколько шагов он тяжело оперся на дерево, оставил на нем тканевую повязку и с видом поверженного зашагал обратно. Боль отступила почти сразу, и телу становилось тем легче, чем ближе он подбирался к деревне.
У хижины его встретила Мелита.
– Где ты был? – взволнованно спросила она.
– Гулял, – беззаботно сообщил Бэстифар.
– Судя по всему, далековато от дома.
– Меня угнетают однообразные пейзажи.
Мелита скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него. Несмотря на явную симпатию, которую она испытывала к Бэстифару, от нее не веяло теплотой. В ее плавных жестах и неслышных шагах сквозил замогильный холод.
– Послушай, что бы ты ни задумал, у тебя не получится сбежать, – сказала она. – Магию Ланкарта не перебьешь упрямством. Ты не сможешь уйти. Ваша связь тебе не позволит.
Бэстифар осклабился и заправил выбившуюся прядь длинных каштановых волос Мелите за ухо.
– Не переживай за меня так, золотце.
Когда он убирал руку, Мелита успела поймать его за пальцы и крепко стиснуть их в своей миниатюрной ладони.
