Последние слезы старого мира - страница 16

– Ничего себе! Вот это сила…

Марк выбрался из своего заключения, оказавшись в просторном холле старого здания, и с ужасом посмотрел по сторонам. В потолке зияла огромная дыра, под которой лежала директор детского дома – Светлана Ивановна Згурская, точнее, ее окоченевшее тело. Шея была вывернута под девяносто градусов, левая рука и две ноги – оторваны. Строгая, ненавистная всем воспитанникам детдома директриса сейчас была похожа на легкомысленно брошенную, разорванную нелюбимую куклу. Чуть поодаль лежал маленький Тимошка, ему было всего три годика, улыбка этого добродушного малыша была единственным, что согревало душу Марка последние два года, чувство утраты кольнуло сердце и растеклось по телу липкой отравой. У ребенка в груди зияла кровавая дыра. Чуть поодаль лежало тело Марии Степановны, голова воспитательницы была придавлена креслом, сплющена и треснута в нескольких местах, словно раздавленный орех. Марк хотел уже подойти поближе, но тут увидел серые тени, приближающиеся к нему. Теней было четыре, они внимательно следили за мальчиком и, поняв, что обнаружены, двинулись к своей новой жертве, вытянув вперед руки. Их лица были перекошены, а впалые мертвые глаза смотрели ожесточенно. У одного из призраков на животе было кровавое месиво, оставленное пулей из охотничьего ружья, другой явно умер от потери крови, вытекшей, через глубокую прорезь на горле – от уха до уха. Остальных Марк рассмотреть не успел, потому, что кинулся с криком бежать на улицу. Дворик обильно поливал сильный дождь, а на земле лежали трупы детей с кровавыми масками вместо лиц. Взгляд Марка остановился на неподвижном, покрывшемся бурыми пятнами Илье, скрюченном на земле.

– Они все умерли, – сами собой прошептали губы. – Умерли! Как я и хотел.

Чувство вины и скорби обрушилось на единственного оставшегося в живых воспитанника дома-интерната. Марк заплакал, слезы смешивались с каплями дождя и стекали по впалым щекам. Краем глаза он заметил, что призраки приближаются к нему, и побежал. Он с легкостью двенадцатилетнего мальчика перелез через кованую ограду и пустился бежать по улице. Сердце бешено колотилось в груди и от быстрого движения, и от винивших его в случившейся трагедии мыслей. Он повернул на главную улицу и услышал вой сирены служебной машины.

– А вдруг это меня ищут, вдруг они знают, что это я во всем виноват? – нашептывал страх.

Марк развернулся и побежал в сторону парка, он мельком бросал взгляд на мертвых людей, лежащих на тротуарах. Они выглядели так, словно с них сняли кожу. Непонимание происходящего, одиночество, пронизывающий холод от промокшей, тяжелой одежды сводили с ума. В глубине парка лаял пес, и мальчик пошел на его призывной клич. На скамейке сидел мужчина, задрав лицо кверху, словно рассматривая проплывающие над ним облака. Только не было никаких облаков, как и лица у несчастного. А рядом с лавкой сидел золотистый ретривер, и его звонкий голос был единственным звуком в покрытом серой пеленой дождя городе мертвецов. Марк погладил промокшую шерстку пса и взял его за поводок. На бежевом ошейнике шариковой ручкой было нацарапано «Варфоломей». Держа собаку на поводке, мальчик пошел дальше, сам не понимая, куда идет и что ищет. Он старался держаться подальше от дороги и перемещался сквозь внутренние дворы старых многоэтажек. Футболка и шорты полностью промокли, словно мальчик только что вынырнул из моря, а прихватить с собой куртку он не просто не успел, а даже об этом не подумал. Пробираясь через очередную скудную детскую площадку, Марк наткнулся на еще одно темно-красное тело без кожи и лица. Это была женщина в халате, на синем фоне которого расцветали белые ромашки, запачканные кровью. Марк подошел поближе и даже наклонился, чтобы внимательнее рассмотреть и тут почувствовал на себе пристальный взгляд. Мальчик поднял голову и увидел молодую женщину на балконе пятого этажа. Выглядела она очень странно: растрепанные черные волосы, черное кружевное, словно бальное, платье с большим вырезом на груди, размазанная по верхней части лица тушь, а по нижней – помада, и испуганный подозрительный взгляд больших карих глаз. Но она была живая! Она – первый живой человек, которого встретил Марк после своего освобождения из подвала. Даже не раздумывая, мальчик побежал в подъезд. Он быстро добрался до пятого этажа, вычислил, из какой квартиры окна могут выходить во внутренний дворик и, крепко держа в руке поводок Варфоломея, постучал в дверь.