Гвенна фыркнула:
– Мы с Гентом как-то прошли на веслах сто миль, а мне тогда и тринадцати не исполнилось. Нам того и надо, чтобы далеко, капитан. Те, кто подходил к Островам слишком близко, не возвращались.
– Я сознаю риск, – ответил Руан, подтянувшись и озирая волны так, словно ожидал увидеть поднимающиеся над волнами верхушки парусов.
– Ну а нам рисковать ни к чему. Вами, во всяком случае. Спускайте шлюпку на воду, и мы оставим вас в покое.
Руан колебался. Гвенна видела в его сомнениях гордость, нежелание оставлять недоделанной честную работу и бежать от невидимой угрозы. Храбрый человек, но к такому его не готовили.
– Это не просьба, капитан, – сурово добавила Гвенна.
Он встретил ее взгляд, отрывисто кивнул и развернулся, чтобы отдать короткий приказ полудюжине палубных матросов. У него была хорошая команда, и солнце не слишком приблизилось к западному горизонту, когда шлюпка закачалась под бортом, притираясь к большому судну, как утенок к матери. Два бочонка – большей частью еда, вода – и еще запасное оружие упаковали за неделю до того, и Талал мигом закрепил их под шлюпочными банками.
– Лучше вам идти под парусом, – сказал Руан. – Хотя бы часть пути.
– Нет, – покачала головой Гвенна.
Она было отвернулась, но капитан придержал ее за плечо. Девушка успела дотянуться и наполовину вытащить из ножен нож, прежде чем разум остановил вбитый в тело рефлекс. Руан посмотрел на нее, пожевал губами и убрал руку.
– Мир и впрямь перевернулся вверх дном, – проговорил он. – И все же не каждый норовит вас убить.
– У меня другой опыт, – с усилием пожала плечами Гвенна.
Он долго разглядывал ее.
– Сколько вам лет?
– Какая разница? – не отводя глаз, спросила Гвенна.
Моряк медленно покачал головой:
– Пожалуй, что никакой. – Он взглянул на восток, туда, где за горизонтом лежали Острова. – Что вы надеетесь там найти?
– На третью неделю вы вздумали задавать вопросы? – удивилась Гвенна. – Осведомленность убивает не хуже ножа.
Он не смутился:
– Просто хотел знать, много ли шансов.
– Смотря о чьих шансах речь.
– У нас, – серьезно ответил он.
– У вас и у меня?
– У Аннура.
Гвенна готова была отделаться шуткой, но остановила себя. Он задал честный вопрос и заслужил честного ответа. Она перевела взгляд на шлюпку. Талал с Анник уже спустились. Лич сел на весла, снайпер устроилась на носу, небрежно держа в одной руке лук. Свет быстро гас, низкое солнце зажгло гребешки волн на востоке, а темные ложбины между ними казались царапинами на лице моря. Где-то за волнами ждали Острова – возвышения кораллового рифа, на которых едва-едва уместилось человеческое поселение, а за ними снова равнодушный океан.
Гвенна взглянула на Руана:
– Хреновые у нас шансы.
– Вас это как будто не волнует, – покачал головой моряк.
– Меня-то? – отозвалась Гвенна. – Меня все волнует.
– Трудно вам живется, – пробормотал Руан.
Гвенна оглядела его – мужчину, подбирающего перышки для далекой дочки, страшащегося, что его мир рухнет. И грубовато похлопала его по плечу:
– По-другому жить я не умею.
Анник отметила появление кеттрала тем же тоном, каким Гвенна упомянула бы вздувшуюся мозоль на натертой веслом ладони. Казалось, птица волновала лучницу куда меньше, чем Гвенну волновал волдырь, между тем второй был мелким неудобством, а первая, возможно, – их смертью.
Гвенна, не выпуская весла, развернулась на скамье и стала высматривать движение на фоне встающих на востоке темных туч.
