Последний Агонь. Роман о жизни в лабиринтах семьи и офиса. Книга 1. Тривиум - страница 2

– Желает ли красноармеец умереть сразу или сначала помучиться?

Боец «несокрушимой и легендарной»5 выбрал мучения и победил врагов. В мире много сторонников и последователей «пути Сухова». Для многих – это естественный выбор.

Между людьми всегда все сложно. Социальное, профессиональное, личное и общественное переплетаются в тугой клубок многочисленных гордиевых узлов. Считается, что человек учится развязывать эти узлы, переживая опыт множественных перерождений. Индусы называют это колесом сансары и кармой.

Пути господни неисповедимы. Цепь перерождений и колесо кармы, однажды, привели главного героя романа в иностранную компанию, что вышла на тучную ниву невозделанного рынка российской коммерции.

Офисная скученность подталкивает коллег к более тесному общению, чем, если бы рабочего пространства было вдоволь. Когда люди долго общаются на работе, то кроме служебных вопросов, нет-нет, – да и проскочит разговор на житейскую тему.

Однажды, случилось так, что у одного из иностранных коллег главного героя закончился контракт. Предстояло возвращение домой. Он долго работал в Москве, и столько же отсутствовал у себя на родине.

Перемены волнуют. Волнение особенно сильно, когда возвращаешься в страну, в которой последние лет десять бывал только краткими наскоками отпусков. Коллега разволновался, а его жена – и того больше.

Жены влияют на принятие решений по критическим жизненным вопросам. Выбор места жительства всегда в приоритете семейного строительства.

Жене иностранного коллеги было уже больше сорока, но еще меньше пятидесяти. Лет. Возраста.

Это мы в России говорим по-простому:

– Ему двадцать.

– Ей пятьдесят.

Англичанине тоже могут сказать по-простому, но зачастую добавляют:

– «Old – старости».

– He is 20 years old – Ему 20 лет старости.

Немцы, объединившиеся с англичанами на платформе общности англосаксов, придерживаются того же подхода:

– Er ist 20 Jahre alt.

Даже не зная немецкого, легко догадаться, что слова «old» и «alt» – одной крови, которая, споткнувшись о понятие «старость», начинает застаиваться,

Люди в России ближе к представителям латинской культуры (французы, испанцы и, особенно, – итальянцы). Англосаксы от нас дальше. Или, возможно, французы больше похоже на нас, чем мы на англосаксов. Перестановка мест слагаемых в данном конкретном случае никакой роли не играет. Жизнь – не математика, хотя «наука цифр и чисел» и претендует на универсальность своего языка. Любая претенциозность смешна, пафосна и удручает. Возможно, в этом причина, почему математику не любят взрослые и дети. Дети – талантливые манипуляторы и тонко чувствуют фальшь. Рыбак рыбака…

Француз говорит:

– Il est de 20 ans – Он есть двадцати лет.

О «старости», казалось бы, – ни слова. Но как говорят жители страны за спиной Статуи Свободы (подаренной, кстати сказать, американцам французами):

– Неизбежны только смерть и налоги.

Все остальное – вариативно. Течение времени не остановить. Все начатое когда-то закончится. Это банально, но неизбежно.

– Derniere feu – последний огонь, – сказал иностранный коллега главному герою. – Между 45 и 55 годами – это возраст «последнего огня». Ощущения обостряются. Особенно, у женщин. Женщина вспыхивает последним пламенем страсти, а мужчина фонтанирует последними энергетическими извержениями. После этого вулкан начинает угасать. Хотя, рдеющие отблески остывающей лавы еще долго могут пугать туриста, решившегося совершить ночную прогулку.