Та даже не шелохнулась, что всерьёз раззадорило девушку. Тогда Ан-ньи стала сплетать заклинание Отпирания замков. Сплетение творилось долго и сложно. У неё с непривычки пальцы устали сплетать многочисленные магические узоры, переходы и подтверждения, но, в конце концов, заклинание было доведено до конца. Раздался хлопок снаружи и… ничего не произошло. Потом её толкнула в грудь магия Защиты рун, опрокинув на спину в пыль. Времени ушло достаточно много, а эффект – ноль.
– Туда не суйся, тётка! – раздался сзади тонкий детский голос.
Ан-ньи вздрогнула от неожиданности, как будто её застали за преступным делом. Девушка вскочила и спрятала руки за спину.
«Это же надо так увлечься, что и по сторонам перестала смотреть. Что-то я в последнее время вообще стала рассеянной», – посетовала она с досадой про себя.
Сзади из-за угла выглядывали несколько оборванных фигурок местной детворы. Чумазые и всклокоченные, они выглядели испуганными:
– Там живут сумеречники! – выпалил тот, что поменьше и зажмурился, закрыв ладошкой рот.
– Кто-кто? – недоверчиво переспросила Ан-ньи.
– Призраки! Они выходят иногда лунной ночью и им лучше не попадаться! – авторитетно подтвердил тот, что постарше.
– И ты их видел? Сам? – усомнилась девушка.
– Не видел, конечно, – неохотно признался малец. – Потому как все те, кто их видел, пропадают. Насовсем. Навсегда.
– Значит, никто их не видел, но они есть? – скептически подняла брови Ан-ньи.
– Конечно! Ну… как наши боги. – уверенно зачастил он. – Их ведь тоже никто не видел, да? Но они точно есть. Мы же в них верим? Вот мы все из клана Кошки, и Великая мать Кошка существует?
– Конечно, – убеждённо ответила Ан-ньи.
– Вот я не верю в эту мать, – возразил К-Кэн, хватая двоих пострелят за шиворот. – А вы тут что делаете, шмакодявки? Как мне вас наказать за вторжение?
Дети сразу стали скулить, изображая обиженную невинность, и К-Кэн их со смехом отпустил:
– Ладно, ладно, я пошутил.
Ан-ньи всплеснула руками:
– И это просто замечательно, что все «ароматы» Дна сносит в море. И тут очень мило… Здесь можно обставить всё, как в сказке! Вот здесь мы разобьём цветник с бархатцами. А тут будут стоять столики для посетителей… А вот здесь посадим красивые кусты…
К-Кэн закатил глаза:
– Начинается…
Теперь уже переглянулись дети. Недоуменно пожали плечами и показали в сторону конюшни:
– За углом есть ещё и конюшня с казармами. В ней тоже водятся призраки. Но эти не убивают. Приходят, пьют кровь и уходят по ночам, – охотно поведал им самый младший Кот.
К-Кэн развернулся к Ан-ньи:
– Кстати, о лошадях. Приведи наших сюда. Возьми с собой старшего мальца.
– Сюда?! – вытаращил глаза малыш. – Вы будете здесь жить?
– Ну да, сюда. А что?
– Да коней сразу наши местные сопрут и на беляши пустят!
Ан-ньи потрепала её густые лохматые волосы:
– У нас особые крестьянские кони – к себе чужих не подпустят. Да и запереть конюшню всегда не помешает на ночь. А теперь собирайте хворост и дрова – будем убираться и греть воду. А потом мыться и готовить еду.
– Не-е-т, – сморщился старший. – А можно сначала еду, а потом мыться?
– Договорились, – «согласилась» Ан-ньи. – Сначала мыться, а потом еда.
Двое детей тут же побежали за дровами. Потом под руководством К-Кэна, который сидел на чурбаке, связав веники, начали выметать сор, собирать по углам паутину. У корчмы оказалось четыре спальные комнаты, кухня, кладовая и большой гостевой зал. В подпол вела широкая лестница. Там простирались выдолбленные в скале обширные прохладные пустые кладовые. В крошечные зарешеченные окошечки скупо проникали прямые лучи яркого солнечного света. Пол усыпали обломки мебели, полуобгоревшие поленья, катышки вездесущих мышей и крыс.
