– Где ты шатался? – сердито спросил офицер.
– Следил за северянами, что устроили засаду.
– Ну как, выследил? – спросил один из солдат.
– Выследил.
– И?
– И убил. – Логен кивнул на хлюпающую под ногами лужу. – Так что спать в воде вам сегодня ночью не придется. А перекусить что-нибудь осталось?
– Сколько их было? – резко спросил офицер.
Логен подошел к костру: в котелке было пусто. Опять везет как утопленнику.
– Пятеро.
– И ты в одиночку справился с пятью?
– Вообще их было шестеро, но первого я убил еще здесь. Валяется где-то там, среди деревьев. – Логен достал из мешка горбушку и принялся обтирать ею стенки котелка в надежде наскрести хотя бы мясного жира. – Я дождался, пока они уснут, так что драться пришлось только с одним. В бою мне всегда везет.
Но везунчиком он себя не чувствовал. Его взгляд скользнул по руке, озаренной светом костра: засохшая кровь чернела под ногтями, на коже, в складках ладони…
– Всегда везет…
Офицера его рассказ не убедил.
– Откуда нам знать, что ты не один из них? Может, ты следишь за нами? Может, они опять устроили засаду и ждут от тебя сигнала, чтобы нанести удар, когда мы наиболее беззащитны?
– Вы и так были беззащитны, на протяжении всего пути, – хмыкнул Логен. – Но я понимаю твои сомнения. Я ожидал такой вопрос. – Он снял с ремня холщовый мешок. – Поэтому захватил с собой вот это…
Офицер, нахмурившись, раскрыл мешок, с подозрением заглянул внутрь – и нервно сглотнул слюну.
– Как я и сказал, их было пятеро. Здесь десять больших пальцев. Ну что, убедил?
Лицо офицера скривилось, будто от подкатывающей тошноты. Плотно сжав губы, он коротко кивнул и протянул мешок Логену, но тот помотал головой.
– Оставь себе! У меня не хватает среднего пальца, большие все на месте.
Повозка качнулась и встала. Последние пару миль они еле ползли. Дорога напоминала океан грязи, и всюду барахтались люди. Под моросящим дождем, они кое-как перебирались через хлюпающую жижу от одной твердой кочки к другой, лавируя между увязшими повозками, измученными лошадьми, ящиками, бочонками и хлипкими, покосившимися палатками. Горстка забрызганных грязью парней тщетно пыталась сдвинуть с места утонувший по оси фургон. Казалось, войско медленно погружается в болотную трясину. Этакое грандиозное кораблекрушение, только на суше.
Спутники Логена, сгорбленные, изможденные, тихо сидели на своих местах; бессонные ночи и ненастная погода вконец их вымотали. Новобранцев осталось всего семеро: один погиб, а раненого в ногу отправили обратно в Уфрис. Не слишком удачно началась у ребят служба на Севере – однако вряд ли их вообще ждет тут что-то хорошее. По крайней мере, Логен в этом сомневался. Он спрыгнул с заднего края повозки, потянулся, выгнул спину, помахал затекшими ногами и стащил походный мешок. Сапоги тонули в чавкающей вязкой грязи.
– Ну, удачи! – попрощался Логен с новобранцами.
Никто не ответил. После засады северян с Логеном почти не разговаривали. Похоже, всех не на шутку напугала его выходка с отрезанными пальцами. Что ж, если это самое ужасное, что им суждено здесь повидать, значит, они легко отделаются. Логен пожал плечами и, развернувшись, побрел вперед.
Вскоре он заметил командира колонны, которому что-то с серьезным видом выговаривал высокий угрюмый человек в красном мундире, бывший здесь явно за старшего. Спустя миг Логен его узнал. Когда-то они встречались, хотя и при других обстоятельствах: на пире их посадили за один стол, и они говорили о войне. Теперь он постарел, похудел, посуровел, во влажных волосах серебрилась седина. Наконец он тоже увидел Логена. Хмурое выражение сразу исчезло с его лица, а губы расплылись в улыбке. Он быстро подошел к нему, протянул руку и на хорошем северном наречии воскликнул:
