Старик, нахмурившись, пристально всматривался Логену в лицо.
– Приятель, мы, часом, не знакомы?
Логен встал под свет факела. Как учил отец: смотри человеку в глаза, а он пусть видит тебя – покажи, что ты его не боишься.
– Не уверен. Ты меня знаешь?
– Ты из чьих людей был? От Белобокого ушел?
– Нет. Я сам по себе.
– Сам по себе? Понятно. Кажется, я узнаю… – У старика округлились глаза и отвисла челюсть. Лицо побелело как мел. – Гребаные мертвые… – прошептал он, отступая назад. – Это же Девять Смертей!
В глубине души Логен надеялся, что его не узнают. Что все забыто. Что у людей новые заботы. Что его будут воспринимать как обычного, ничем не примечательного человека. Но когда лицо старого воина исказила гримаса ужаса, стало ясно: ничего не изменится. Хуже того – испуг и уважение в его глазах, откровенно говоря, Логену понравились. Он ведь заслужил это, не так ли? Ну и с фактами не поспоришь.
Он – Девять Смертей.
Однако часовой им не поверил.
– Вы меня разыгрываете? Скажешь еще, что сейчас на огонек заглянет Бетод, а?
Никто не засмеялся. Логен поднял руку и посмотрел на парня через обрубок, в пустое пространство между пальцами. Часовой растерянно перевел взгляд с беспалой ладони на дрожащего старика и обратно.
– Дерьмо… – прохрипел он.
– Так где твой вождь, парень? – Равнодушный, холодный, как зима, голос напугал даже самого Логена.
– Он… он… – Трясущимся пальцем часовой указал в сторону костров.
– Отлично. Я сам его найду.
Оба воина, и старый, и молодой, мгновенно расступились. Скользнув между ними, Логен изобразил подобие улыбки – а точнее, оскалился. Надо же оправдывать репутацию!
– Не волнуйтесь, – зловеще прошипел он. – Я на вашей стороне.
Когда Логен прошел мимо карлов к почетным местам у костра, никто не сказал и слова, оглянулись от силы два человека. Новый воин в лагере – что тут такого? Ничего, скоро они узнают, кто к ним пожаловал. Старик и часовой непременно начнут об этом шептаться, и скоро слух о появлении Девяти Смертей обойдет весь костер – со слухами всегда так. Вот тогда на него все и вытаращатся.
Логен вздрогнул: огромная черная тень, которую он принял за дерево, неожиданно шевельнулась. Тенью оказался здоровенный воин-северянин – с улыбкой глядя на огонь, он почесывал густую бороду. Тул Дуру. Грозовую тучу и в сумерках узнаешь, не ошибешься. Такой огромный только он. Он снова начал гадать, как же ему удалось одолеть Тула в первый раз?
Его охватило внезапное желание опустить голову пониже и, не оглядываясь, раствориться в темноте. Тогда не придется вновь становиться страшным беспощадным воином по прозвищу Девять Смертей. А часовой и старик будут потом горячо клясться мертвыми, что видели его призрак. Он же уйдет далеко-далеко, начнет новую жизнь и станет тем, кем захочет. Хотя… он ведь пробовал, и толку из этого не вышло. Прошлое шагало за ним по пятам, дышало в затылок. Значит, пора обернуться и посмотреть ему в глаза.
– Как дела, большой парень, а?
Тул опустил взгляд. На его большом, точно высеченном из камня лице и пышной, словно меховая полость, бороде плясали оранжевые блики огня и черные тени. Он недоуменно всматривался в синеву сумерек, пытаясь понять, кто с ним говорит.
– Кто… погоди-ка…
Логен сглотнул набежавшую слюну. Интересно, как отреагируют на его возвращение остальные? Он задумался об этом только сейчас. Все-таки, прежде чем подружиться, они долго враждовали. Бились с ним в поединках. Мечтали его убить – и имели на то веские основания. А затем он убежал на юг, предоставив им самим сражаться с шанка. Вдруг после разлуки длиною в год его ждет холодная встреча?
