Последний дракон Цзянху - страница 3

Увидев его, старейшина Бай резко выдохнула и сделала шаг назад, вцепившись в ветку ближайшего дерева, словно хватаясь за спасительную соломинку. Человек впереди был голый. Не весь, на нем все еще оставались штаны, закатанные до колен. Босыми ногами он уже вытоптал небольшую поляну. Его обнаженная спина с упругими мышцами, перекатывающимися под кожей, блестела влагой в лунном свете, а падающие снежинки таяли, едва коснувшись разгоряченного тела. Длинные волосы Да Шаня были заплетены в свободную косу, взметавшуюся в воздух, словно кнут, за его движениями. В руках он держал простой железный меч, с которым тренировался, делая выпады и развороты.

Бай Сюинь безмолвно наблюдала за ним, не в силах отвести взгляд и машинально отмечая, что техника этого человека была ужасной, а в движениях не было ни красоты, ни изящества. И все же они завораживали. А может, дело было не в движениях, а в самом человеке. Выдыхая изо рта клубы пара, прикрыв глаза, он всецело отдавался тренировке, не замечая ничего вокруг. Старейшина Бай неосознанно сжала ветку дерева, за которую все еще держалась, и та предательски хрустнула, разнося по округе этот внезапный звук, разрывающий тишину.

Да Шань резко остановился и обернулся. Они встретились взглядами. Старейшина Бай повернулась, словно ничего не произошло, намереваясь уйти и надеясь, что это не похоже на бегство, когда почувствовал атаку со спины. Она развернулась, выхватывая с пояса меч прямо в ножнах и отбивая атаку. В темных глазах нападающего она увидела не ярость, а искорки веселья. Да Шань отскочил, развернулся и снова бросился вперед в ложном выпаде, слишком простом, чтобы это сработало. Бай Сюинь легко отбила и вторую атаку, в неверии глядя в чужие веселящиеся глаза, когда до нее наконец дошло: это было приглашением на бой. Грубым, слишком прямолинейным, совсем как этот огромный человек.

И она приняла вызов. Да Шань кружил вокруг нее, пытаясь добраться, но каждый раз сталкивался лишь с ножнами ее меча. И все же он не сдавался, продолжая наступать снова и снова. Бай Сюинь целиком отдалась бою, ее голова опустела, а меч стал продолжением руки. Она вновь ощутила это привычное чувство осознанности, когда ты находишься здесь и сейчас, а весь мир замирает в ожидании. Но этот бой был слишком легким, их силы были неравны: даже самый младший ее ученик лучше владел мечом, чем этот человек. Кто вообще его этому учил? А потом она вспомнила, что никто: у Да Шаня не было учителей. Судя по всему, он тренировался сам, наблюдая за другими адептами ордена, что объясняло его хаотичную технику и неуклюжие движения.

Он нападал грубо, рассчитывая на свою силу. В кулачном бою, может, и был бы шанс, но не здесь, не в бою на мечах против настоящего мастера боевых искусств. Такой способ мог сработать с равным соперником в коротком бою, но, если бы бой затянулся, он быстро бы выдохся и проиграл. И скоро Да Шань и правда замедлился, его дыхание сбилось, а разгоряченное тело окуталось паром. Пришло время завершать эту неравную схватку. Бай Сюинь позволила ему подойти совсем близко, а потом легко развернулась и рубанула ножнами под коленями противника. Тот тут же упал как подкошенный прямо в сугроб.

Бай Сюинь смотрела на человека, выронившего меч и лежащего на спине прямо в снегу. А потом Да Шань рассмеялся таким счастливым смехом, что этот звук, проникнув в уши Бай Сюинь, осел где-то на дне ее сердца грузом, от которого уже не избавиться и который оттуда не вытряхнуть. Сглатывая вязкую слюну во внезапно пересохшем рту, старейшина Бай подошла ближе и протянула руку, чтобы помочь ему встать. Да Шань поднял свою руку и аккуратно сжал чужую, скорее вежливо принимая помощь, чем действительно пытаясь ей воспользоваться. Если бы он захотел, то со своим весом легко бы опрокинул Бай Сюинь с ног. Да Шань встал, посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся, а потом нахмурился и повел плечами, пытаясь избавиться от прилипшего к спине снега.