– Прежде чем ты продолжишь свой рассказ, племянник, – сказал я Яргусту, и внимательно поглядел на него, – Давай ка разберёмся с твоим посланием. Ответь мне, почему мой отец хочет, что бы я взял тебя с собой и обучил Искусству? -
– Не знаю, почему дед решил спрятать меня в твоей вотчине, дядя. Видимо он знает что-то такое, чего не знаю я. Не мне судить. А, что касается обучения, так я с самого рождения имею к этому склонность, и очень бы хотел у тебя учиться. Если бы ты, дядя согласился, то я готов всё для тебя сделать, – с горячностью ответил на мой вопрос молодой дракон.
Ответ его мне пришёлся по душе своей искренностью, а то, что он действительно способный в Искусстве я и сам прекрасно видел. Кроме того я понимал, что моему отцу он чем-то очень дорог, иначе он не стремился бы его понадёжнее спрятать, а где лучше всего спрятать человека, как ни в вотчине Мастера Высокого Искусства.
Я взглянул на Яргуста, и мне стало его жалко. Он был ещё мальчишкой и не научился скрывать свои чувства, поэтому все они были написаны на его лице. Лицо его выражало с одной стороны этакую юношескую браваду – мол, мне всё нипочём, а с другой – страх, что ему откажут. Я не стал его мучить.
– Ладно, – сказал я. – Посмотрим, что ты расскажешь, а уж потом и решим, что с тобой делать. Давай поступим так: ты расскажешь всё, что знаешь, а потом ответишь на мои вопросы, если таковые возникнут. Согласен? –
Он конечно с радостью согласился и спросил с чего начать. Я посоветовал ему начать прямо с детства. Тут я преследовал свой личный интерес – мне хотелось побольше узнать о своей родне.
5.
Родился я в усадьбе у Голубого озера, что в предгорьях западных гор, где рождаются все дети рода Белого облака. Случилось это пятнадцать лет назад. Там прошло моё детство, и ничего вроде особенного не было, если не считать того, что я очень рано осознал себя драконом. Ты, конечно, знаешь, что обычно дракон осознаёт себя драконом только к годам двадцати-двадцати пяти. Я же, думаю, что знал это всегда, но полностью осознал это в десять лет, когда в первый раз обернулся.
Произошло это так. Мы со сверстниками играли в лесу близ усадьбы. Игра заключалась в том, что тот, на кого выпадал жребий, должен был убегать в лес и прятаться там, а остальные, спустя некоторое время, должны были его найти и запятнать.
В тот раз выпала мне очередь прятаться, и я побежал в лес. Я знал там один утёс, заросший густым колючим кустарником, где было хорошо прятаться. Вот туда-то я и направился. Как оказалось, не один я знал про это место. Вскоре меня обнаружили, и началась погоня. Я долго не давал себя запятнать, но, в конце концов, меня окружили и прижали к краю утёса. Положение моё оказалось безвыходным – сзади погоня, а спереди отвесная пропасть. Сдаваться очень не хотелось, и тут я очень пожалел, что не умею летать. Тут-то и произошло самопроизвольное обращение, видимо я слишком сильно захотел летать. Мир вокруг меня начал меняться, а тело моё начало корёжить судорогами. Я не понимал, что со мной, и очень испугался, тем более, что мои преследователи вдруг с криками бросились от меня прочь.
Испуг прошёл, и я почувствовал себя прекрасно. Всё тело моё налилось какой-то неведомой силой, что тянула меня вверх. Тут я почувствовал, что ноги мои отрываются от земли, и меня какая-то сила стремительно поднимает куда-то всё выше и выше. Земля подо мной быстро удалялась, и я опять испугался. Стоило только поддаться страху, как я начал падать. Я хорошо видел, как быстро убегают к дому мои товарищи, видел озеро и усадьбу и страх прошёл. Моё падение прекратилось, превратившись в плавный полёт. Наконец-то я почувствовал за спиной крылья, и очень быстро научился ими пользоваться. Никогда ранее я не испытывал такого упоения свободой – я был счастлив. Однако это упоение с играло со мной злую шутку – при посадке я сломал ногу и целый месяц провалялся с лубком на ноге.
