– Ох, – выдохнул я, и, должно быть, в моем голосе прозвучало торжество, потому что Джекки подняла на меня глаза, а сестра нахмурилась.
– А? – спросила Джекки.
– Дебора должна рассказать об этом Андерсену, – торжествующе произнес я. – Не кому-то, а Андерсену!
– Я еще не забыла его гребаную фамилию, – буркнула Дебора.
– Ага. И его гребаный характер ты тоже знаешь, – хмыкнул я.
– Черт подери, Декс, какого…
– Дебора, пошевели мозгами, – посоветовал я. – Тебя от этого не убудет.
Она испепелила меня взглядом, но явно заинтересовалась.
– Ну ладно, черт подери. Шевелю. – Ее лицо приобрело выражение страдающего запором морского окуня.
– Вот и отлично, – продолжал я. – А теперь представь себе: ты, сержант Дебора Морган, защитница Закона и Правосудия…
– Давай ближе к делу, а?
– Ты идешь к детективу Андерсену, – терпеливо объяснял я. – Ты, сослуживец, которого он так высоко ценит.
– Да он меня терпеть не может, – огрызнулась она. – И что?
– В этом-то все и дело. – Я добавил в голос еще немного торжества. – Он тебя не переваривает. А ты приносишь ему папку с этими материалами и говоришь, что нашла очень важную улику – ты, Дебора, а не кто-то другой. Не я, не Джекки, не капитан Мэтьюз – именно ты. При свидетелях. – Я выжидающе посмотрел на нее и, должен признать, не удержался от ухмылки. – Как по-твоему, что он сделает?
Дебора открыла рот для какой-то пренебрежительной реплики и тут же захлопнула его, ее глаза широко раскрылись, и она сделала глубокий вдох.
– Черт подери, – она посмотрела на меня почти восхищенно. – Он не сделает ничего. Он потеряет эту гребаную папку. Потому что она от МЕНЯ.
– Бинго, – одобрительно произнес я. Надо сказать, всегда мечтал произнести это. – Он боится, что ты присвоишь себе раскрытие, поэтому ничего и не сделает – но ты-то сделаешь все как положено, строго по уставу и при свидетелях. И в результате ты чиста, тайне Джекки ничего не грозит, и в мире царят покой и порядок.
– Думаете, получится? – выдохнула Джекки.
Дебз нахмурилась, вскинула подбородок и кивнула:
– Может, и получится.
– Ох, да ну же, – не выдержал я. – Более чем вероятно.
– Ну хорошо, возможно, и получится.
– А если ты его чуть подразнишь? – настаивал я. – Ну, сама знаешь: типа как важна эта улика и он все должен бросить ради твоей версии, а?
Дебз фыркнула:
– Угу. Это сработает.
– О, – просветлела Джекки. – Декстер, какой вы… спасибо, огромное спасибо вам обоим.
– Но даже если все получится, – повернулась к обнадеженной Джекки Дебора, – это еще не значит, что ты в безопасности.
– Ох, – повторила Джекки и снова поникла.
– Нам надо найти этого типа прежде, чем он найдет тебя, – объяснила Дебора. – А до того времени нужно поместить тебя куда-нибудь, где он до тебя не доберется.
– Но я… я могла бы днем оставаться здесь, у вас в полиции, – предложила Джекки. – А ночевать в гостинице, крепко заперев дверь.
Всегда приятно иметь дело со святой простотой, но сейчас я решил, что должен разъяснить ситуацию.
– Гостиницы ненадежны, – объявил я. – Слишком просто забраться в любой номер. – Я старался говорить так, будто знаю это не по собственному опыту. Кажется, Джекки мне поверила.
– Ну, если так… – Она вопросительно посмотрела на Дебору. – Куда мне идти?
– Со мной тебе нельзя, – пожала плечами Дебз. – Извини. Я не могу подвергать риску Никласа. – Никласом звали ее сына, родившегося уже после того, как его папаша сделал одолжение и отчалил в неизвестном направлении. Славный малыш, всего на несколько месяцев младше моей дочки, Лили-Энн. Дебора в нем души не чаяла.
