– Я действительно никогда не слышал о стыковке кораблей в космосе без специального гофрошлюза.
– Говношлюза? – тут же прицепился Балычев.
– Гофрошлюза, – терпеливо поправил его Вершинин и тут же пояснил. – Это рукав такой для проведения эвакуации. Стыковать мягкий маневренный рукав – это одно, а вот жесткая стыковка кораблей такого размера – это совсем другое. Тут потребуется ювелирная точность.
– Да, просто микроскопическая, – согласилась Алла Марр.
– Вы возьмётесь за это? – поставил вопрос ребром капитан. – Я точно не смогу, сразу говорю. Вы пилоты, вам и карты в руки.
– Технически это реализуемо, – начал рассуждать Вершинин, – Медведь прав. Но на практике обычно малый корабль стыкуется с большим. Так же, как наша буровая платформа с «Осирисом» стыковалась. Челноки всякие могут подлететь и состыковаться, там есть всё необходимое навигационное оборудование. У нас же есть только штатная видеокамера, которая никак не отражает реальных размеров и расстояний между контактными поверхностями стыкуемых кораблей. То есть нет системы прицеливания.
– Но она есть на платформе! – внезапно для всех воскликнул Медведев.
– И как нам это поможет? – не понял Вершинин.
– Чёрт, аж руки вспотели, – признался Медведев и, возбужденный, встал. – Как вам такая идея: платформа же имеет два стыковочных порта, и находятся они по обе стороны друг напротив друга.
– Так.
– Предлагаю следующее: я сажусь в буровую платформу, состыкованную с «Марком». Ты тем временем, – он указал на Вершинина, – подлетаешь к «Осирису» вплотную. А дальше я корректирую курс, вы прицеливаетесь и по моей команде совершаете стыковку. Платформа при этом будет играть роль того самого гофрошлюза, только жёсткого.
На минуту все задумались, прикидывая в уме шансы на успех столь рискованной операции.
– Слушайте, – наконец сказал Вершинин, – а ведь это может сработать.
– Если мы будем стыковаться именно таким способом, – задумчиво сказал капитан, – буровая платформа будет перекрывать обзор камеры «Марка». Это означает, что тебе, Сергей, придётся всё выполнять вручную, ориентируясь лишь на голос Медведева. И, кроме всего прочего, если что-то пойдёт не так… – он посмотрел на Медведева таким взглядом, словно уже похоронил его. – Я имею в виду массу обоих кораблей. Если что-то пойдет не так, платформу просто расплющит. И тебя, Витя, расплющит вместе с ней.
Медведев заметно покривился.
– Ого, об этом я как раз не подумал.
– Ещё мы можем нанести критические повреждения самому «Осирису». И тогда смерть Медведева покажется каждому из нас счастливым исходом, одномоментным избавлением от всех грядущих мук.
В наступившей паузе ощущались тревога и напряжение сразу всех членов экипажа. Даже Балычев не рискнул вставлять свои пять пошлых копеек в дискуссию. Капитан Сопкин встал со своего кресла и подвёл итог:
– Вариант, предложенный Медведевым, крайне опасен. Я не могу просить Виктора рисковать собой ради нас. Вернее, я могу именно что просить его об этом, умолять, упрашивать, но не приказывать. И всё потому, что, если это сработает, мы получим шанс запитаться от «Осириса» и лечь в гибернацию в своих собственных капсулах, – Сопкин обвел всех серьёзным взглядом. Он волновался, понимая, как важен сейчас каждый шаг. – Даю вам всем ещё час на размышления. Если иного варианта предложено не будет, я попрошу Виктора принять решение и озвучить его. Виктор, Сергей, Алла – возможно, вы единственные, кто сможет нас спасти.
