Хватайся! крикнул Макс, бросив мне толстую ветку.
Бисмиллях! крикнул Амир, стоявший за Стасом, и начал тянуть.
Дрожащие пальцы нащупали жесткую поверхность ветки, но ухватиться как следует с первого раза не получилось. Трое мужчин с силой тянули палку, а мои непослушные пальцы болезненно скользили по ветке, оставивляя заносы, и отпустили ее. Правая ладонь тотчас же окунулась в вязкое ледяное дно, и я беспомощно взвыла от отчаяния.
Вытаскивай руку, ну же! обеспокоенно крикнул Стас. Его тон был похож на активного футбольного болельщика.
Вынудить руку получилось, но не сразу. От того, что ноги были намертво прикованы, равновесие держать было трудно. Я боялась упасть в вязкую жижу на ягодицы или руками вперед и окончательно пропасть в том чертовом лесу. Клянусь, никогда еще уровень кортизола в моей крови не был таким высоким. Так и недалеко заработать сахарный диабет второго типа.
Хватайся, ну же! прокричал Янковский, бросив мне ветку во второй раз.
На этот раз я схватилась за нее мертвой хваткой, в прямом и переносном смысле как за спасательный круг. Крепко сжала зубы до ноющей боли в челюсти и испуганно прикрыла дрожащие веки, пока мужчины тянули ветку. Я молилась всем богам, чтобы она не сломалась. Выглядела ветка не хрупкой, но и не особо надежной.
Спустя несколько минут ощутила, как колени наконец согнулись и оказались в воздухе, но голени еще по-прежнему находились в беспощадных лапах болота. Оно до последнего не хотело отпускать, жадно хватаясь за ноги. Словно я была мышкой, которую вытаскивали из пасти кровожадной змеи, а она уже давилась слюнями и перед ужином надевала белую салфетку под воротник. Последние минуты длились вечность. Под конец я была настолько измождена, что пальцы несколько раз соскальзывали с ветки, и я уже держала самый кончик. Наконец, Макс подхватил меня за руки, и я рухнула в его объятия, громко зарыдав.
Альхамдулиллях! Слава Аллаху! воскликнул Амир, подняв голову к небу. Точно проклятый шайтан попутал тебя залезть сюда.
Серьезно? Слава Аллаху, а не нам? с отдышкой спросил Стас, положив руки на пояс.
На все воля Аллаха, спокойно ответил Амир, его дыхание все еще не было восстановлено от физических нагрузок. Если бы Аллах нас не направил на правильный путь, мы бы не смогли найти ее.
Воскресенский показательно закатил глаза и покачал головой, но возражать не стал, видимо из-за усталости.
История снова повторилась. Я рыдала в утешающих объятиях Макса, а он мягко и успокаивающе поглаживал меня по спине и волосам. В тот момент было все равно, как я выглядела – измученная, с запахом тухлых яиц, пота и вонючей тины. Казалось, мир перед глазами дрожал, и я теряла равновесие, погружаясь в мягкую траву. Хотелось спрятаться, зарыться под убаюкивающим покровом и раствориться в его заботливых, надежных руках.
Страшно представить, что бы от меня осталось, если бы мужчины пришли слишком поздно или вообще не пришли… От подобных мыслей и без того дрожащие босые ноги едва не подкосились, но Янковский умело подхватил меня.
– Все позади, – раздался его тихий спокойный голос над моим ухом. Как и в первый раз.
Его дыхание было все еще учащенным, как и мое бешеное сердцебиение. Казалось, пульсации моего сердца слышал весь лес. Я крепко прижималась к нему, словно хватаясь за последнюю частичку надежды и скользила руками по широкой спине. Его белоснежная футболка, пропитанная пóтом и моими слезами, была измазана тиной и землей.
