– Я никуда не поеду, – резко проговорил Марк, – оставьте меня в покое. У меня отец умер!
– Вот и славно, – начал Кирус, – сотрем ему память, бросим здесь. Зачем мучиться?
– Это один из вариантов, – согласился Марадей, – если Марк откажется ехать с нами, мы сотрем ему память.
– Они все равно доберутся до него, – вмешалась Витария, – что будет тогда? Мы сейчас не успели, а если что-то случится?
– Марк должен решить сам, – Марадей был непреклонен, – силой заставить мы его не можем.
– Вообще-то, можем, – проговорил Кирус, – ты видел его? Он же ничего сделать не может. Вся опасность лишь в том, кем он является – не больше.
Витария с тревогой посмотрела на Марадея, затем бросила осуждающий взгляд на Кируса и снова повернулась к Марку. Казалось, что она больше всех хотела, чтобы тот последовал за нами, будто оберегая его от кого-то или чего-то.
– Марк, ты должен пойти с нами, – с мольбой в голосе проговорила Витария, – хотя бы сейчас. Если ты захочешь, позже мы вернем тебя обратно. Но сейчас… Сейчас так будет лучше.
– Откуда вы знаете мое имя? – внезапно спросил Марк, – вы заодно с теми?
– Мы все о тебе знаем, – ответил Кирус, – куда ты ходишь, с кем разговариваешь. Даже про твои игры в покер – нам известно все. Жалкое зрелище – видеть то, куда ты направляешь свои силы.
– Откуда вы знаете? – Марк заволновался.
– Рождение магов всегда отмечается в канцелярии, – ответил Марадей, – мы знали о тебе уже тогда, когда ты только появился на свет.
– Вы убили маму?
Марадей переменился в лице.
– Свою маму убил ты, – отрезал Марадей, – одним лишь фактом своего рождения.
– Маги полуночи рождаются только в период солнечного затмения, – внесла ясность Витария, – как правило, их рождают солнечные маги. Твоя мама, скорее всего, тоже была магом. Затмение лишило ее сил, потому она умерла, дав жизнь тебе. По-другому никак…
Марк понял, что они лгут. Он родился ночью. Ночью никаких затмений не может быть. Как они могли так проколоться?
– Я родился ночью, – уверенно сказал Марк, – какое затмение ночью? Вы нагло врете мне, но зачем?
– Расскажи ему, Вита, – приказал Марадей и отвернулся.
Витария встала с колен, поправила плащ. Она будто готовилась рассказать что-то важно и страшное, но никак не могла собраться с духом. Марадей все так же стоял, отвернувшись от нее и Марка. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль – в морскую гладь.
– Ты родился десятого июня две тысячи второго года, – начала Витария, – в двадцать три часа пятьдесят шесть минут четыре секунды. Это был пиковый период кольцевого солнечного затмения. Его можно было наблюдать в Мексике, но это не значит, что в твоем городе его не было. Твоя мама потеряла все силы, потому роды убили ее. Но главную и важную силу получил именно ты – ты стал магом полуночи.
Марк встал с колен. Впервые за все это время он поверил. В слова Витарии, во взволнованность Марадея, даже в суровость Кируса. Происходящее более не казалось бредом сумасшедшего, будто в словах Витарии было что-то такое, что внезапно убедило его. Марк прошел к Марадею и встал рядом с ним, устремив взгляд куда-то вдаль – далеко за горизонт, будто там что-то было еще, кроме бесконечного моря, переходящего в небо.
Солнце смотрело на них сверху. Казалось, оно одобрительно подмигивает, отражаясь в тихих волнах, окутавших эту пристань. И только чайки где-то вдалеке беспокойно кричали о чем-то. Тишина, покой и правда, которой так не хватало Марку все это время. Впервые кто-то заговорил с ним о его маме, и все сейчас казалось правдой. Если это действительно так, и Марк – маг какой-то там полуночи, то многое становилось на свои места. Он привязал к этому недавно открывшуюся способность видеть карты других в покере, и чрезмерную любовь к лунному свету, космосу и всему, что с этим было связано. Он понимал, что странности, происходящие с ним все это время – обоснованы, и он не сходит с ума.
