Мирай покосился на побратима. Тому явно не терпелось оказаться на месте дававших клятву. Хотя нет, скорей уж среди тех, кто, получил дозу и пытался привыкнуть к новому телу. Организм не сразу принимал улучшения, бледные ученики расселись в тени высоких стен монастыря. Вот уже следующего брата скрутила судорога. Стиснув побледневшие губы, он отошел и замер на земле. Игнар хорошо держался, внешне его нетерпение никак не проявлялось. Сказывались долгие тренировки, ребят учили проявлять выдержку. Не можешь усидеть на месте сам, просидишь в яме, не хочешь… что ж наружу ворота монастыря всегда открыты. Игнар, не раз сам запирал себя в цепях, пытаясь усмирить рвущуюся наружу натуру.
Наконец под палящим солнцем остались две фигуры. Кивнув, настоятель назвал имя Игнара и тот неторопливо подошел к костру. Произнеся слова клятвы, побратим разжал ладонь и огонь принял его подношение. Что это было Мирай не знал, да и не хотел знать. Кусочек личного хранится в сердце у каждого. Проводив глазами спину друга, юный праведник встал и направился к костру. Свое имя он не расслышал – так погрузился в процесс. Заученные слова клятвы слетели с губ. В них мальчишка вложил всю былую боль, всю чистоту своей души. Задержавшись на мгновение, Мирай приблизился к огню и протянул старое украшение. Серебряная цепочка скользнула вниз, языки пламени лизнули небольшой потертый медальон. Замаскированное под подвеску, здесь пряталось древнее устройство памяти. В нем хранилась родословная праведника. Нет, он не отказывался от семьи и не собирался прерывать род. Но понимал – ему не суждено стать таким, какими были его предки. У него другая судьба и он примет ее достойно!
Расправив плечи, праведник проводил взглядом семейную реликвию и отвел глаза от огня. На столе для инъекций остался последний набор. Мирай подставил руку. Одна за другой ампулы опустели. По телу пробежалась мелкая дрожь. Постепенно она переросла в крупную лихорадку. В груди зародился жар, распаляясь, он начал туманить сознание. Сжав зубы, Мирай не дал телу расслабиться. Каждый удар сердца приносил новую боль. Кровь несла пока еще чужеродные частицы во все клетки организма и лишь когда круг кровообращения замкнулся, тело приняло новое состояние и боль постепенно отпустила. Мирай кивнул стоящему рядом побратиму – оба удержались на ногах. Вместе они вернулись на место. В этом и была задумка настоятеля, он знал – ребята справятся и дадут пример остальным. Ученики один за другим потянулись за побратимами. Настоятель оглядел юных воинов, следы детства слетели с их юношеских лиц.
– Да будет верным ваш путь, воины, – взгляд настоятеля стал непривычно мягким, – и помните, что бы не случилось в вашей жизни, пока стоят стены нашего дома, – глаза мужчины прошлись по высокому барьеру, что отделял их от пустыни, – вы всегда найдете в них прибежище!
Конечно, никто не собирался покидать монастырь, по мнению ребят, самое интересное только начиналось. Поэтому слова наставника приняли за очередную ритуальную фразу. Но сам настоятель так не думал, он давно знал о вылазках друзей в пустыню. А теперь не сомневался – следующим их шагом станет город. Так и случилось. Отлежавшись пол дня после инъекций на кровати, Игнар оторвал взгляд от потолка и тряхнул волосами.
– Ну что, брат, – глаза друга зажглись веселым огнем, – в бордель?
– Нет, брат, – Мирай сел, и проведя рукой по лысому затылку, покачал головой, – в наемники…
